Нас с Андреем наградили бесценной наградой!
Вчера, 8 апреля, Самашки 1995. Сегодня Тбилиси 9 апреля 1989, ночь саперных лопаток. Завтра, 10 апреля 2010, убийство польского президента Леха Качиньского.
Отныне Украинское море крови поглотило свет, и больше не будет видно календарных дней.
И все это исходит из одного места, проклятого Создателем.
Во время войны в Грузии 2008 года, когда «они» называли грузин «грызунами» и призывали мочить еще сильнее, мы увезли от «них» детей в Прагу.
Но куда ты вывезешь это неподъемное знание?
Проклятие — материально.
В 2012 году в Праге мое сердце перестало справляться с этим «знанием», я отправилась к праотцам. Но в Праге прекрасная кардиология, и меня вернули обратно.
Я стала болтаться между тем, что украдкой подглядела, сладостным состоянием, для которого нет слов в человеческом языке, и невыносимо тяжелым земным грузом — знанием о проклятии, которое материально.
Я болталась среди людей, которые между собой ладили, сходились, говорили на понятном друг другу языке.
Каждая моя попытка подобрать слова для этих людей и попытаться объяснить, что мы прокляты, заканчивалась крахом. Я устала от этого знакомого однотипного взгляда, скользящего по моей поверхности.
Так было, когда я грузинской беженкой из войны оказалась в культурной столице империи в 1995 году.
Так было и в Праге, когда я встретила людей, которых раньше считала небожителями и связывала со словом «свобода».
Эти оказались самыми несвободными людьми.
И самыми равнодушными.
Вас бы пробрал леденящий холод от этого непроницаемого взгляда за бюрократическими линзами.
Взглядом, означающим, что перед ними — несуразное существо, недоразумение и ничтожество — вы.
Они окрестили меня «увлекающейся» и «с подвижной психикой» (так, по крайней мере, они говорили в лицо, а между собой — боюсь представить — спросите у них).
Эта невыносимая боль, с которой я мыкалась и тыкалась в тела с железобетонными нервами и незыблемыми истинами, требовала разрешения.
Когда люди с «безупречной репутацией» и изречениями истины в последней инстанции говорят, что ты — «существо с подвижной психикой», тебе надо осознать это все и понять, что с тобой не так…
Почему ты ощущаешь это проклятие, а авторитеты с истиной в последней инстанции, оперирующие цитатами всех философов всех времен и народов — нет?
И в 2013 году я поехала в Ченстоховский монастырь в Польше, я помнила, какой силы это место, когда рванула в 2010 году после самолета Леха Качиньского.
У меня в Ченстоховском монастыре есть свой закуток.
Я умоляла вернуть мне смысл.
Детский тбилисский благословенный смысл, испохабленный за время пребывания в культурной столице империи.
Я понимала, что цена панцыря, который пришлось на себя напялить в имперской культурной столице, чтобы выжить грузинской беженке из войны, оказалась немыслимо высокой. По цене свободной души продается этот панцырь, который сделал меня внешне схожей с остальными в культурной имперской столице.
Но я вижу этот панцырь на всех, кого встречаю, а они — нет.
Когда я вернулась из Польши в Чехию, я встретила украинского черного монаха с чистым лазурным взглядом.
Два года — каждый день — я выворачивала свою сущность наизнанку. Я выжимала сердце до последней капли.
Я вымаливала прощение. Я готова была валяться в ногах у всех и каждого.
Черный монах не давал советов, он просто давал говорить.
На черного монаха с лазурным взглядом настучали ФСБшные попы, его отправили в далекий монастырь, только потому что он светился любовью и его все очень любили.
Я осталась одна. Без его поддержки и его благословения.
Но с натренированной внутренней мышцей, которая не знаю, как называется.
Которая позволила мне держать удар и не умирать каждый раз от ядовитых плевков в лицо от великих авторитетов нашей действительности.
После Майдана, войны в Украине 2014 и свинского поведения жителей культурной столицы «великой» империи я была готова взять в руки камеру.
После убийства брата в 2016 году в Петербурге я уже готова была взять в руки микрофон и начать выкладывать знание.
Невыносимое знание, что на нас проклятие.
Проклятие гирями приковано к нашим ногам. Оно тянет нас ниже и ниже. Крови больше и больше. Мы все прокляты. Давайте очищаться. Давайте просить прощения. Давайте прекратим убивать.
Я говорила про Грузию и Украину, что сделали с ними мы, оккупанты, кровопийцы, убийцы.
И вот тут мне и пришло благословение и спасение.
Благословение имело имя. Ичкерия.
Божественное слово правды, которое было попрано, истерзано, подверглось надругательству не только со стороны «кровавого путинского режима», но что самое страшное — со стороны этих самых «авторитетов свободы и демократии».
Каждый день новая и новая история, одна страшнее другой.
300 000 убитых.
Изощренная клевета, которой окутали — по всеобщему сговору — войну, которую устроила «демократическая» ельцинская Россия в 1994 году против независимого государства Чеченская Республика Ичкерия!
И я, как и все, пропустила мимо ушей эту клевету в нулевые.
И конструкция «Чечня это внутреннее дело России. Ну да, воевали. Но проехали же. Теперь все отстроили. Что былое вспоминать» — как-то сама собой отложилась в сознании и убаюкала его.
Как это произошло? Как это могло произойти?
Когда я сама захотела разобраться, пропасть разверзалась все больше и больше.
Я не понимаю, как это можно пережить.
Сегодня скажите матери изнасилованной и убитой девочки в Буче: «она сама виновата».
«Она была террористом и ее надо было уничтожить».
Нравится вам такое оправдание?
Но ровно то же самое придумали «лучшие люди культурных столиц великой державы» для чеченцев.
Которые были «виновны» только в том, что они чеченцы.
Чеченских детей насиловали, сжигали, отрезали части тела, вырезали внутренние органы на глазах матерей — только потому что они чеченцы и жили на своей земле.
И «лучшие из лучших» в сегодняшних либеральных изданиях знали и знают это прекрасно!
Но ни один мускул не дрогнет у этих людей, покрывающих тайные и мрачные кремлевские истории демократичного Ельцина, когда вы спросите их «как вы могли это скрыть».
Я стала вникать больше и больше в истории нечеловеческой жестокости, с которой пришли убивать этих прекрасных, мужественных, свободных, бесстрашных людей, которые — как сегодня украинцы — встали на защиту свободы и своей земли.
Мне не хотелось жить. Я просто отказывалась жить.
Вникнув, я хотела поделиться этим «новым знанием» с авторитетами журналистики и акулами либерального пера с 30-летним стажем!
И что же я увидела и услышала в ответ?
Знаете, лучше бы я не рождалась на свет.
Я поняла, что я — элементарный камень в ботинке у давным-давно договорившихся авторитетных акул пера и микрофона.
Презрительный взгляд в мою сторону сменился банальной ненавистью.
Но и я все про них поняла.
Больше для меня нет загадки.
И я больше никогда не буду призывать этих людей «великой цивилизации» посмотреть на себя со стороны и постараться что-то исправить.
Мне не важно, под триколором будут существовать эти млекопитающие или под бело-синим флагом.
Люди, которых я встретила — ичкерийцы — это самые благородные и человечные люди на свете, у которых я буду учиться жить дальше.
Страна Ичкерия, которую возглавил Джохар Дудаев, самая прекрасная и свободная страна на свете. И она скоро вернет себе свою родную землю.
И мы с Андреем будем помогать Ичкерии во всем.
Мы будем помогать Кавказу восстанавливать божеский и человеческий мир, свободный от сатанинской империи.
Все народы, освободившиеся от ненавистного оккупанта, будут помогать друг другу и будут жить в мире.
Об этом мечтал Джохар Дудаев.
Об этом мечтал его товарищ, мой президент Звиад Гамсахурдиа.
Седьмого апреля правительство Ичкерии наградило нас с Андреем Гражданством Ичкерии.
Это для нас огромная честь!