Геноцид русских в Чечении, а вы то сами верите в это?
В Верховном Совете, в бытность Председателем этого совета и по совместительству Первым секретарем Рескома КПСС, Завгаева Докки были два депутата от Вайнахской Демократической партии Лоьма Усманов и Айдан Разыханов. По своей личной инициативе я собирал сведения о домовладениях, которые все еще не были возвращены законным хозяевам чеченцам.
По мере поступления, я эти сведения передавал Лоьме Усманову, цель была проста, поставить на повестку заседания ВС вопрос о возвращении имущества , отнятого у жителей нашей столицы. Когда ко мне на улицу Ворожева 34, где я проживал, пришли мать и дочь с просьбой посодействовать в деле возвращения дома ее родителей, я передал копии Усманову и сам решил навестить жильцов дома по ул Устар-Гардоевской 22.
Дом стоял на углу, на берегу реки Сунжа. Меня встретила не на шутку испуганная русская старушка, звали ее Анна Танкова, ее мужа кгб-шника в то время уже не было в живых. По пересказу матери женщины, попросившей содействия в том, чтобы вернуть этот дом, когда русские головорезы в солдатской форме зашли чтобы сообщить о том, что их будут выселять, этот работник кгб сказал: » теперь я буду здесь жить!»
Мать Зулай не знала русского языка, а была она женой купца Яхьйи, который был расстрелян за шесть месяцев до выселения! Зулай была в пятилетнем возрасте и ходила с матерью, надеясь увидеть отца! И она в то время рассказывала, что до сих пор звенит в ее ушах крик из подвала НКВД, когда русские извергли смешивая с известью, перемалывали людей под шум какой-то странной машины, напоминающей трактор!
Оказывается, служащий этой собачьей конторы давно приметил этот дом! Из-за незнания языка мать Зулай толком не поняв в чем дело не взяв ничего из вещей, взяв под руки пятилетнюю Зулай, на руки девятимесячную Зураъ и с подростком Абу-Бакром покинули родной дом.
На пути следования ребенок умер. Мать не отпускала из своих объятий Зураъ, но конвоиры силой отняли ее у нее и сбросили с поезда. Абу-Бакр, уже в Казахстане сказав, что не может жить в этом идиотском режиме, ушел, с тех пор о нем не было никаких вестей. Мать Зулай умерла там же в году 1954 году.
Вернувщись из высылки, Зулай с грудным ребенком Хьасаном, рожденным в поезде и с тремя детьми в возрасте семи, пяти и трех лет, пошла к дому, где прошло ее детство. Ее встретили в стиле плебейско-холопских нелюдей, рожденных на сеновале!
Муж и жена Танковы, с разинутыми свиными рылами, приговаривая» Вы снова в Казахстан хотите, вам снова захотелось оказаться там?», долго следовали за ними, сопровождая их криками!
У этой четы были веские причины для такой реакции, ведь они сдавали комнаты студентам и получали немалую прибыль, хотя это была запрещенная статья дохода в советское время, но ему, служащему конторы глубокого бурения (КГБ), все сходило с рук.
Здесь я не могу удержаться, чтобы не отклониться от темы! Я спрашиваю:» Почему в Чечении хорошо жить всем кроме чеченцев?! »Кто знает глубинный смысл этого?
Почему от нашей трагедии хорошо всем, не только нашим соседям по Кавказу, которые не только избавляются от присущей им бедности, но значительно поправляют свое материальное положение, при чем открывая свой бизнес на крови чеченцев?! Почему дивиденды от того ,что проливают нашу чеченскую кровь получают представители Евразии в целом?
Как рассказывает Зулай, она посмела возвратиться туда только после избрания Дудаева Жовх1ара Президентом Чеченской Республики Ичкерия, оказывается я был первым, кто посетил место где прошло ее детство!
К сожалению, вернуть этот дом не получилось и законным владельцам пришлось выкупить его. Заплатили они за дом 34 тысячи, вернее за часть домовладения, а другую часть к тому времени уже купил уцененный (неполноценный) чеченец!
Его просили сначала не покупать эту часть. А после, как не упрашивали его продать эту часть дома и не обустраиваться там, он уперся так же, как и эта наследственная холопка. Различия между этим уцененщиком и этой русской, я не замечаю, может вы мне поможете?
Когда Зулай попросила старушку хотя бы оставить комод как память о детстве, та уперлась, совсем в духе холопской ментальности, пришлось заплатить ей и за комод, позже он был комод отреставрирован…
Но послужить настоящим хозяевам этому комоду так и не было суждено. Еще не успел закончиться депортационный холокост, уже надвигался другой военный этап геноцида, комод сгорел от бомбежки в самом начале Великой Отечественной войны (русско-чеченской войны) Прим.ред. Чеченского Народа против русско-фашистских захватчиков (1994-1996гг)…
Мечте Зулай, собрать всех родственников вместе в доме ее родителей и устроить жертвоприношение по душам убиенных, не суждено было сбыться.
Мало того, что сыновья Зулай вместе с другими наняли рефрижератор и погрузили в нее не принадлежавщие этому дряхлому осколку оккупантов вещи мебель, утварь они проводили ее до границы нашей страны, так как старушка боялась что у нее отнимут деньги!
Все это время она причитала »вы убьете меня, я знаю вы убьете меня!» Они проводили ее почти до границы Ставропольского края, умножив тем самым еще одно свидетельство о »жестокости» и »кровожадности» чеченцев и » геноциде» о русских!
Случаев, когда чеченцы покупали дома у уезжающих русских и сопровождали их до нашей границы, немало.
В заключение скажу, что еще один дом, где жили граждане Чеченской Республики Ичкерия армянской национальности, вплоть до начала Великой Отечественной войны Чеченского Народа против русско-фашистских захватчиков(1994-1996гг), так и не был возвращен своим законным хозяевам!
Вы думаете, что хозяева не могли грубо говоря, выбросить их на улицу и заселиться в свой дом, но они не сделали этого, хозяева хотели сделать это на основании закона. И кто-то еще будет вякать о геноциде русских?
Вы назовите мне хотя бы один пример из мировой истории, когда какой-либо другой народ вел себя с явными врагами так благородно
Роман Глущенко — украинский доктор, работающий в Испании.
Объясняет Роман Глущенко — украинский доктор, работающий в Испании.
Опасность инфекционного агента определяет комбинация из трех факторов:
Вектор передачи;
Заражаемость (патологическая поражаемость);
Смертность.
Вектор передачи COVID-19 находится между 1.5 и 2.5 и это примерно в три раза выше, чем у гриппа. И путём нехитрых математических вычислений можно догадаться,что его распространение происходит в геометрической форме: 1-2-4-8-16-32-64.
Однако в отличие от гриппа и от SARS (тяжёлый острый респираторный синдром, который являлся последней эпидемией коронавируса в 2003 году), COVID-19 распространяется и им можно заразиться даже во время инкубационного периода, то есть он может распространяться даже до начала любых клинических проявлений.
Говоря о заражемости и смертности в Европе, важно понимать одну очень простую вещь: в ближайшие 3 месяца мы все заразимся COVID-19, просто и легко.
Давайте обратим внимание на следующее: из 1000 заражённых у 900 он пройдёт бесследно, включая детей и подростков, а у 100 будут симптомы и госпитализация. Из этих 100 человек, 80 пройдут через болезнь как при тяжелом гриппе: сухой кашель, мышечные и головные боли, в общем 2-3 недели дома. Из оставшихся 20 больных, у 15 разовьется двухсторонняя пневмония с дыхательной недостаточностью, обязательной к госпитализации для введения кислорода, бронходилататоров и кортикоидов.
У 5 оставшихся разовьётся легочный фиброз, который потребует немедленной реанимации и механической вентиляцией. Из этих 5 — трое умрут. Другие двое будут иметь такие последствия, которые можно решить только трансплантацией легких.
Сверху были приведены актуальные официальные цифры, немного упрощенные для понимания сути дела.
После этих цифр он уже не кажется таким опасным и серьёзным, правда?
Проблема в другом: в отличии от гриппа, от которого население прививается и с которым контактирует 5 месяцев в году на протяжении последних 100 лет, коронавирусная инфекция — это волна (смотрим Италию), которая за 2-3 месяца заразит всех и к которой наш организм совершенно не готов.
Если мы возьмём пример Испании, то увидим, что из 40 миллионов населения только у 4 миллионов в принципе будут симптомы, из которых 3,2 миллиона проведут его как тяжёлый грипп. 600 тысяч будут нуждаться в госпитализации с кислородом и 200 тысяч, вероятно, окажутся в реанимации.
Так в чем проблема?
Проблема заключается в том, что в Испании всего между государственной и частной медициной около 200000 коек и около 4000 коек в реанимациях. Видите проблему?
Проблема не в самом заболевании, даже несмотря на ее заражаемость и смертность, а в ее эпидемиологических характеристиках, она накрывает волной почти все население за 2-3 месяца, в следствии чего происходит полный коллапс медицинской системы. А нам известно, что когда кровати переполнены, активируется протокол военной медицины, когда врач сам решает, кого класть на койку, а кого отправлять домой с баллоном кислорода (которых тоже наверняка не будет в наличии).
И это решение будет приниматься согласно возрасту и общему состоянию. То есть будут отбираться более молодые с большими возможностями выжить. А теперь давайте глянем на другие ургентные патологии, которые требуют внимания в реанимации каждый день: инсульты, инфаркты, аварии, и все это без коек, и без реанимации. Все вышеописанное кажется каким-то фантастическим фильмом, но именно это сейчас и происходит на севере Италии.
Так что же все таки делать?
Это как лотерея: сложно выиграть, но чем больше купишь билетов, тем больше шанс. Следующие пару недель важно ходить на работу и в магазин исключительно по необходимости. Не есть вне дома, не ходить в зал, не звонить просто так в скорую, не ходить на массовые встречи людей, минимизировать до нуля использование общественного транспорта. Это все займёт пару недель.
Вы спросите: «если мы все все равно заразимся ,то зачем столько мер и предосторожностей?». Так давайте копнём немножко глубже и выясним, что разница в том, пройдёт ли инфекция бессимптомно или же человеку понадобится кислород и реанимация, зависит от возраста человека и состояния его иммунитета. Но также от одного концепта, который называется «вирусная нагрузка», то есть количество вирусов вошедшее в организм при заражении.
Чем больше нагрузка, тем больший вред вирус может причинить легким пока наша иммунная система будет организовываться и фабриковать антитела для защиты. Очевидно, что это не одно и тоже целоваться с заражённым, вдыхать напрямую капельки Флюгге с вирусом от заражённого или трогать место, куда эти капли упали часа 3 назад, а после потрогать своё лицо.
Поэтому даже если мы заражаемся, нужно делать так, чтобы вирусная нагрузка была минимальна. Поэтому и не рекомендуется идти в публичные места, избегать общественного транспорта и мест общепита.
Я вижу у некоторых своих чеченских друзей сочувствие к Лимонову, из-за нескольких его фраз о чеченцах…
Вообще, людям вынесенным в политику шальными ветрами перемен, присуще высказываться по любому поводу и по любой теме, ибо такова популистская их конъюктура…
А что он конкретно предлагал «несомненно, мужественным чеченцам, зубами вырвавшим у нас свободу»?
А предлагал он — загнать нас в горы и превратить Ичкерию в зверинец, отрезанный от всего мира…
Ниже дельная статья о Лимонове и его роли в становлении путинизма в России из-под пера думающего россиянина…
Читаем:
«Человек, придумавший «Русский мир»
Умер один из идеологических предтеч путинизма, фактический создатель неофашистской концепции «Русского мира», вошедшей теперь в российскую конституцию. Пока в 90-е Путин тырил в Петербурге деньги, предназначенные на закупку продовольствия, и крышевал игорный бизнес, Лимонов пытался объединить и поднять против местных властей русскоязычные общины постсоветских стран от Прибалтики до украинских Донбасса и Крыма. То есть занимался тем, что станет через пару десятков лет государственной политикой путинской России. Более того, Лимонов сформулировал основы технологии гибридной войны и создал сценарий их применения против Украины. Сделано это было в статье «Сценарий вооруженного восстания», которая вошла потом в его книгу «Анатомия героя».
Думаю, что удивительное совпадение лимоновского сценария и реального хода российско агрессии неслучайны. Наверняка, один из организаторов вторжения в Украину, книголюб и человеконенавистник Владислав Сурков читал «Анатомию героя».
Итак, этапы проведения реальной и информационной войны против Украины по Лимонову и Путину:
• провокация столкновений, дестабилизация ситуации на захватываемой территории,
• фальсификация информации о происходящем в СМИ,
• распространение среди местного населения панических слухов, разжигание на их основе массовой истерии,
• втягивание в войну местных жителей с помощью заведомо ложной информации о направленных против них угрозах,
• массовое вооружение одураченных людей,
• участие в войне регулярных войск под видом местных «ополченцев» и добровольцев (этот пункт отсутствует в сценарии Лимонова, но не в практике Путина),
• использование войны для решения внутриполитических задач ее инициатора (по Лимонову для свержения существующей власти, по Путину для ее укрепления).
Вооруженный конфликт, описанный Лимоновым и реализованный Путиным, можно назвать постмодернистской войной, в которой «хвост виляет собакой»: СМИ и специально распространяемые слухи не описывают происходящие события, а формируют их. Детонатором войны в Донбассе были провокационные слухи о предстоящей резне русского населения «бандеровцами». Лимонов предлагал спровоцировать войну с помощью фальсификации «доказательств» массового убийства россиян украинскими силами правопорядка.
Цели провокаций и в сценарии Лимонова, и в практике Путина одни и те же — разжигание массового антиукраинского психоза в России и русскоязычных областях Украины, а затем «резкий перевод… из стадии народного бессильного возмущения на тропу войны, с которой хочешь не хочешь, уже нельзя будет свернуть» (цитата из той же давнишней статьи Лимонова).
Читаем сценарий Лимонова (все цитаты закавычены) и сравниваем с реальными событиями последнего времени.
Лимонов предлагал позаимствовать из местных моргов и выдать за жертвы украинских сил «50-100 трупов более или менее молодых людей… К месту, где собраны трупы, привозят группы журналистов, российских и иностранных. Оказавшись у траншеи с окровавленными и полузасыпанными землей трупами, журналисты начнут лихорадочно снимать трупы. Теле— и фотосъемки от 50 до 100 трупов взорвут российское общественное мнение. Заголовки вроде «Украинский спецназ расстрелял 93 русских подростка, среди них девочка 13 лет» выведут из равновесия всю Россию».
Не правда ли, все это очень сильно напоминает сегодняшнюю российскую информационную войну против Украины. Помните историю о «распятом мальчике», а сколько уже было лживых вбросов об обнаружении массовых захоронений «жертв украинской армии».
Лимонов абсолютно точно спрогнозировал эффект масштабной антиукраинской информационной провокации. Именно так и произошло почти двадцать лет спустя:
«Россия, содрогнувшись, поверила в злодеяние… Так как российское телевидение частично принимается на Украине и первые неожиданные сообщения никто не успеет остановить, то вынуждены будут вздрогнуть и русские, живущие на Украине, 11 миллионов человек».
Лимонов очень четко прописал новую методику организации войны: вначале создается информационная картинка, а потом миф становится реальностью.
«Группа НБП по связям со СМИ работает на полную мощность, ежечасно снабжая СМИ тревожной информацией… Цель информации: склонить к крайним мерам, к участию в (пока еще не существующем) восстании колеблющихся… Убедить их, что они не будут первыми и не будут одинокими».
Именно так впоследствии и произошло в Донбассе. Местных жителей там «использовали в темную»: под видом борьбы с мифической бандеровской угрозой втянули в участие в реальной вооруженной агрессии России против Украины.
В Донбассе Путин пунктуально реализовал крымский сценарий Лимонова. Десятки тысяч боевиков под руководством спецслужб были стянуты в пиратский анклав на российско-украинской границе, а потом на помощь им пришли регулярные части российской армии.
Лимонов пытался идеологически скрестить фашизм и сталинизм. Недаром знамя НБП так похоже на нацистское, только вместо свастики в него вмонтирован советский серп и молот. Путину удалось, совместив культ советского прошлого и агрессивный национализм в фашистском стиле, реализовать лимоновский идеологически проект на практике. Лимонов после 2014 фактически перестал быть воинствующим опоозициониром не потому, что «лег под Путина», а из-за того, что Путин стал во многом «лимоновцем».
Разница между Лимоновым и Путиным в том, что первый был искренним неофашистом, чего, по сути, и не скрывал, а второй – циничный жулик, использующий фашистскую риторику и агрессивный внешнеполитический курс для укрепления своей власти.
То, что происходило в Чечне год, два и больше лет назад, происходит сегодня, не является чем-то новым и необычным. История наша имеет странное свойство повторяться не только в общих чертах, но и в частностях, даже – в деталях. Мы словно бы блуждаем по темной комнате в поисках двери, натыкаясь попеременно то на стол, то опрокидывая стулья, то со всей силой шмякаясь головой о бетонную стену. Нам бы передохнуть, привыкнуть к темноте, обдумать и взвесить все, но, если мы и останавливаемся, то только для того, чтобы, набравшись еще большей злости, продолжить кружение по темному аду… Кто-то, не помню уже и кто, сказал о нас, чеченцах, что мы – народ с обостренным чувством памяти. Прочитав эти слова, подумал, как четко человек со стороны смог понять и дать определение нашей сущности. Сам об этом никогда не задумывался. Просто жил, работал, интересовался прошлым, черпая о нем сведения из очень ограниченного круга источников. Тот, кто застал советские времена, думаю, понимает о чем я говорю. Для меня это было нормально и я не думал никогда, что у кого-то, кто разговаривает с рождения на другом языке, все может быть иначе. И в отношении своей собственной жизни, и в отношении истории, которая, по большому счету, является уже жизнью наших родителей.
Неразрывная цепь эта – от сына к отцу, от него к деду и далее к предкам, как минимум, до седьмого колена – меня самого делала участником событий многолетней, порой – многосотлетней давности. Ведь и я же, выходит, оттуда и все, что происходило тогда, как ни крути, происходило и со мной лично. Не знаю, как другие, но для меня это было естественным чувством. А потому еще в детстве рассказы о нашей высылке, о том, как люди жили и умирали вдалеке от своей родины и как, вернувшись после всех потерь и унижений, вынуждены были еще и выпрашивать разрешение на рытье землянок в своем собственном дворе от неизвестно откуда явившихся людей, выслушивал не только с чувством жалости к пережившим все это, но и с комком обиды за себя в горле. Ведь это же сделали и со мной, ведь и меня же, получается, втоптали в грязь, отравив еще до рождения будущее существование. Только ли мое?..
Ощущение великой несправедливости, память об унижениях, крови, которой больше, чем даже нефтью, полита наша земля, и были той взрывной массой, что смела в сентябре 1991 года существовавшую тогда в республике власть. Ни якобы засланные казачки, на которых с определенного времени стали сваливать вину за происшедшее, ни что-либо еще, никогда бы не вывели людей на улицы и не вложили бы в их уста требования о независимости. Это смогла сделать лишь обида за родителей, а значит и за себя, незаживающей раной навсегда поселившаяся в сердцах. Она-то и стала отправной точкой в том числе и теперешнего нашего трагического состояния.
Горькие эти мысли пришли в голову, когда узнал об очередной пропагандистской акции не в меру ретивых республиканских чиновников. Речь о переименовании улицы Грозного в честь погибших далеко от самого города российских десантников. Не буду оценивать их героизм, на этот счет уже много было разных, порой – взаимоисключающих статей, написанных не чеченцами даже. Меня интересует немного другое, а именно – логика действий властей. В чем она, какой смысл вкладывается в это действо, да такой глубинный, что ни я, ни многие из тех, с кем общался по этому поводу, не могут его уловить, ухватить, чтобы, быть может, чем черт не шутит, и принять? Но нам никто ничего не говорит. Поставили перед фактом: улица 9-я линия отныне будет зваться именем псковских десантников, и все! Живите теперь с этим.
А ведь переименовали не просто улицу, а улицу в Старопромысловском районе. В том самом, в котором в январе-феврале 2000 года были совершены чудовищные преступления, за которые еще никто, ни один человек не понес наказания. Это здесь были и отрубленные головы, и вспоротые животы у беременных, и заживо сожженные. О тех, кто просто застрелен, никто уже и не говорит. На фоне того, что происходило тогда, их участи можно было и позавидовать. И все больше старики да старухи, и не только чеченской, вражеской еще по сути, национальности, но и ингуши, русские, армяне…
Вакханалия вседозволенности выкосила тогда целые семьи. Семью Саида Зубаева, например, проживавшего совсем недалеко от этой поганой 9-й линии. В одном только его дворе было убито девять человек. А внучку-подростка, красавицу Румису, на глазах которой вместе с семилетней сестренкой расстреляли всех, кого она в жизни любила, посадили на БТР и увезли. Куда – неизвестно до сих пор. Бедные родственники ищут ее, надеясь, что, быть может, она одна хотя бы выжила. Обращались даже на российское телевидение, на передачу «Жди меня». Но нет известий. Потому что рассказу, опубликованному правозащитниками в одной из своих книг и свидетельствующему о невероятно жестоком убийстве примерно в то же самое время девочки со Старых промыслов, верить не хотят. Нет трупа, а, значит, жива еще…
Спасительная эта формула стала компасом в мучительных, годами продолжающихся поисках пропавших жителей республики. Но вряд ли все они будут успешными. В том же Старопромысловском районе, в котором убийства совершались не один день и даже не неделю, а почти месяц, некому было подбирать трупы. Потому что любой, кто оказывался на виду у грабивших и поджигавших дома военных, мог быть убит сам. Многие именно так и встретили свою смерть. И остались там, и были обглоданы до костей одичавшими собаками и кошками. И было большим счастьем, если удавалось опознать труп близкого человека по остаткам одежды, потому что все остальное – кольца, серьги, золотые коронки – еще до настоящих зверей сняли звери в камуфляжной форме.
Не удалось опознать, например, пожилую женщину в инвалидной коляске, убитую у гаражей недалеко от переименованной теперь уже 9-й линии. У нее не было половины головы, снесенной автоматной очередью, а что осталось вместе с внутренними органами выели до костей кошки. И допотопная инвалидка, верой и правдой служившая хозяйке при жизни, не сумела помочь после смерти; не нашелся никто, кто даже по этой примете смог бы сказать, чья она и откуда. Две молодые девушки, рискуя собственными жизнями, предали ее земле и этим сохранили для возможного в будущем опознания хоть что-то. Потому что, заметая следы, военные еще и сжигали трупы.
Сжигали и живых. На глазах у матери, сошедшей в итоге с ума, они сбросили в погреб и предали огню сестер Шему и Шайман Индербиевых. Сложив все, что от них осталось в две обычные наволочки, третья их сестра, Деши, в начале февраля через Ингушетию попыталась проехать на кладбище в село Валерик. Но была задержана на блокпосту «Кавказ». Увидев страшную ношу, стоявшие там милиционеры вызвали сотрудников ФСБ, а те попытались ее арестовать. «Будьте людьми, дайте похоронить сестер», – тихо плача, пыталась усовестить их девушка…
Все это произошло или же на самой 9-й линии, которую нам отныне предложено называть улицей псковских десантников, или рядом с ней: на 5-й линии, на 8-й, на улице Шефская… И пусть не они сами, потому что были в то время в горах, но такие же российские военные, в тех же самых погонах и с теми же именами – Пети, Васи и Игорьки, подчинявшиеся тем же самым генералам, что и они, и чьи фамилии нам так же хорошо известны, стояли за этими убийствами. За что же им такая честь? Нет, даже не так… Почему нам такое бесчестие, разве наши умершие – не люди, они, что, не имели права жить, а мы их – не любили? И разве мы не умеем страдать?
Раскромсать, сжечь, скормить одичавшим животным, а потом еще и оскорбить память мертвых, полить обильно ядом по еще не зарубцевавшимся сердцам живых… Неужели нельзя было хотя бы без этого, последнего? Или, быть может, все проще и прозаичнее, как в советские времена с тем же памятником генералу Алексею Ермолову. Держать его в столице республики, народ которого обещал уничтожить, извести голодом, мором, оружием и делал это вполне успешно, – на первый взгляд, глупость ужасная. Но власть предержащим в этом виделась иная логика. Им казалось, что лишнее напоминание того, что народ покорен и что у него нет никаких прав, кроме права подчиняться, не помешает. Если бы не такая их упертость, может, не было бы и последующего трагического развития ситуации на Северном Кавказе? Все ведь начиналось именно с этого – с уничтожения памятника ненавистному генералу.
Людям, принявшим решение о переименовании улицы, стоило бы подумать о чувствах тех, за кого они в ответе в первую очередь. Есть между чеченцами и российским государством водораздел. Он существует, как бы нам не хотелось иного. И войны были, и убийства, и большей частью, если не всегда, не мы в них виноваты. Но главное, понятно ведь, что улицы такой, с таким названием в Грозном не будет все равно. А будут другие: имени Айзан Амировой, например, найденной мужем в подвале со вспоротым животом из которого вывалился их так и не родившийся ребенок, или Адлана Акаева, кандидата наук, заведующего кафедрой физики Грозненского педагогического института, в чей паспорт убийцы даже не заглянули, а иначе бы забрали вложенные в него деньги, или – снова возвращаюсь к ней – Румисы Зубаевой, в свои 14 лет успевшей познать, что такое ад, и сгинувшей после в неизвестности. И случится все это, если не сегодня, то завтра, не через год, то через пять. Потому как Россия та же – она обречена на демократию. Время ведь сейчас другое, да и мир давно уже не тот.
А если мы не сумеем, то обязательно это сделают наши дети. Чеченцы – народ с обостренным чувством памяти! Ведь мы же ничего не забываем, и память о наших мертвых для нас всегда свята. И мы, чего уж тут скрывать, не умеем прощать, особенно – глумления над трупами.
«Оценивать будущее, исходя из настоящего, не самый удачный подход, – написал на одном из чеченских форумов молодой человек, подписывающийся ником «Сталкер». – Мы-то знаем, как часто бросает наш народ из огня да в полымя. Так что будущего – нет. Живем настоящим».
Однако будущее формируется уже в настоящем. А, значит, и следующему поколению чеченцев с комком обиды в горле за перенесенные их родителями унижения и за свою еще до рождения испорченную жизнь предстоит блуждать по все той же темной комнате в поисках двери…
P.S. Когда статья была написана и номер готовился к печати, речь шла о переименовании 9-й линии на Ташкале. В итоге же именем псковских десантников назвали улицу Жигулевская в том же Старопромысловском районе. Получилось еще хуже: мероприятие по «увековечению памяти защитников целостности России» было проведено ровно на том самом месте, где были расстреляны ни в чем не повинные мирные жители. В своем выступлении заместитель губернатора Псковской области Виктор Гитин сказал, что «…особенно важно, что чеченский народ не забыл о тех бойцах, которые отдали жизни за мир на чеченской земле». Не забыл и вряд ли когда-нибудь забудет…
Прошло три недели, как очередная праведная душа покинула этот мир и сейчас я чувствую, что готов рассказать живым о ней и её поступках.
Я имею на это все права, ибо речь — о душе моей Матери…
.
Одно из самых ранних моих воспоминаний: сидя у неё на коленках, я указываю (в одном из учебников моей старшей сестры) на кроваво-красный прямоугольник и спрашиваю: «и х1ун йу?» (чеч. «что это?»).
Мать мне отвечает: это — РУССКИЙ ФЛАГ…
Не «НАШ флаг», не «СССР», не «флаг страны, в которой живем»… а — «русский флаг»!
Вот так — где-то в возрасте 3 лет — я получил первую политинформацию… И то, что я — тут же — задал логический вопрос: а где «ЧЕЧЕНСКИЙ ФЛАГ?» — было заслугой моей матери.
Несмотря на то, что её дед погиб, а отец-мальчишка чудом выжил в битве с деникинцами в 1919-м, подняв красный флаг в Цоцин-Юрте, мать ВСЁ понимала и её 3 класса русского образования не играли в этом никакой роли.
.
Второе мое воспоминание: я ухожу в армию (тогда у чеченцев сыновей отправляли в русскую армию, как на фронт) и мать провожает меня со словами:
«ледара ма хилалахь!» (чеч. «пусть тебе не изменяет мужество!»)…
.
Третье воспоминание: декабрь 1994 и я собираюсь на фронт навстречу наступающей русской армии.
Уже получил благословление отца, и вышел из его комнаты оставив его читать Писание.
Осторожно, издалека завожу разговор (купленный, днем ранее, автомат прячу под маскхалатом чтобы не усугублять страх матери).
Но мать перебивает меня:
«если бы ты не пошел на фронт, мне было бы стыдно перед матерями, чьи сыновья УЖЕ сражаются с врагом. Поторопись!»
.
Четвертое воспоминание: на дворе 1997-й год и весь народ находится под впечатлением оглушительной победы над вековым врагом.
Впервые в истории чеченский народ изгнал русских со своей земли и вынудил врага закрепить свой собственный позор в «Договоре о Мире», подписанном русским царем в Кремле! Беседуя за столом, брат заводит разговор о благородстве нашего народа… Мать восклицает:
«Забудьте! Наше благородство умерло в Сибири!». На мой упрек отвечает:
«выживали только те, кто преступил: прогнулся, украл, стащил, отобрал… Мы вернулись уже иным народом…».
.
Пятое воспоминание: год 2016-й, последняя наша встреча в Турции… мать мне говорит (комментируя мои намерения о разводе): «имей в виду, что у женщины нет никого роднее и нет иной защиты на этой земле кроме отца своих детей. И как ей быть и куда деть свое горе, если тот, чей очаг она хранит — изгоняет её??»
.
Шестое воспоминание — начало года 2020 и, несмотря на инсульт она с трудом но произносит, обращаясь ко мне: «Дала 1алаш войла хьо, Дуки!» (чеч. «Пусть Творец хранит тебя!»)
Она ушла, после четырех дней беспрырывного сна, под утро — не просыпаясь…
.
Мама, я всё ещё ищу этот самый внушенный тобой Нохчийн Байракх!…
И, если я приду к тебе, так его и не обретя, твой ВНУК — которому ты дала имя — обязательно его обрящет и водрузит его высоко-высоко на крыше нашего отчего дома в Свободной Стране Чеченцев — о которой мечтала ты и наш отец!
(ниже — рассказ-свидетельство моей матери о событиях 76-летней давности)
***
Для семилетней Меси новый 1944 год был отмечен необычайно яркими событиями, переполнявшими её сердце радостью до самых краев. Во-первых, она получила как лучший ученик первого класса, особый подарок. Вообще-то новогодние подарки получили все первоклассники, но в её мешочек в дополнение ко всем вкусным вещам положили нечто совершенно изумительное. Под слоем яблок, пряников и леденцов лежал продолговатый предмет, завернутый в красивый фантик с незнакомыми буквами.
Директор школы — Зоя Ивановна — худая русская женщина, которая красила волосы и губы в красный цвет и носила туфли на странных высоких каблуках, объяснила, что это подарок американских детей советским отличникам — настоящий молочный шоколад. Это был первый шоколад её детства, и она ещё не подозревала, что он также и последний, ибо детству её оставалось жить совсем недолго…
Меси с нетерпением ждала окончания предновогодней линейки, чтобы помчаться домой и продемонстрировать эту диковинку отцу. Уступая настойчивости дочурки, отец поднял шоколадку ко рту, всячески хваля её отменный запах, а затем преподнес ей свой подарок — настоящие фабричные санки. «До самого окончания каникул разрешаю тебе ходить на горку кататься каждый день!» — с улыбкой объявил он.
И это была вторая замечательная новость для Меси.
Дни напролет она проводила, катаясь с девочками и мальчиками с горки, что спускалась к речке, а вечером спешила открыть свой сундучок, чтобы достать свое сокровище, раскрыть белоснежную шуршащую фольгу и, откусив маленький кусочек, погрузиться в терпкий запах далекой волшебной страны — Америки, где дети дарят друг другу шоколадки, даже если незнакомы…
Третья чудесная новость была в том, что уже несколько недель у них гостили трое военных: офицер и двое солдат. Отец сказал ей, что они приехали с фронта, чтобы отдохнуть и поправиться перед тем, как снова туда вернуться и продолжать гнать фашистов. С позволения тети Бедаш девочка часто носила военным, что жили в гостевой пристройке под навесом во дворе, еду. Она стучалась и говорила две короткие фразы на русском, подсказанные отцом: «Хотите кушать?» и «До свидания!». Правда, командир хмурился и никогда не смотрел в глаза, зато, когда не было командира, солдаты улыбались и говорили много слов — наверное, благодарили.
Четвертая хорошая новость была в том, что война скоро закончится и самый её любимый дядя — смешливый Алсолт — вернётся домой.
Эту и другие военные новости им доставлял солдат Петро — один из фронтовиков, гостивших у них. Он заходил к ним в дом, когда офицер отлучался по делам, и отец специально покупал для него махорку и чай. Петя любил посидеть с её отцом, разговаривая и выпивая, чашку за чашкой, густо заваренный грузинский чай и куря свою махорку.
Однажды Петро показал несколько фотографий, на которых были женщина в платке рядом с бородатым стариком и девушка в нарядном платье: «Мои родители… моя невеста» — объяснил он дрогнувшим голосом.
Часто Меси слышала слово «война», при котором оба собеседника начинали качать головами и хмуриться.
Отец Меси был главным плотником в колхозе. Он со своей бригадой делал много вещей, нужных для фронта, поэтому его не призвали. Но его двое младших братьев — Ваха и Алсолт — воевали на фронте, как и многие другие молодые мужчины с села.
Меси, которая была особенно привязана к младшему дяде, с замиранием сердца думала о том дне, когда большие руки Алсолта снова подбросят её высоко-высоко — как раньше — до его ухода год назад на войну…
Меси не помнила своей матери — та умерла вскоре после её рождения. Не было даже её фотографии.
Махма — отец Меси — был настолько привязан к памяти почившей супруги, что отказался даже от мысли о второй женитьбе, сколько его ни уговаривали сёстры: «Я не допущу, чтобы у моей Меси была мачеха» — отрезал он.
Таким образом девочка оказалась единственным ребенком в семье и центром внимания многочисленной родни как со стороны отца, так и со стороны матери: — каждый делал всё, чтобы девочка не чувствовала недостатка любви.
Бедаш — младшая сестра Махмы — стала её молочной матерью и уже несколько лет, с тех пор, как мобилизовали её мужа, жила вместе с детьми в отчем доме. Она была настолько внимательна к девочке, что все говорили, что даже родная мать не могла бы быть лучше. Меси пропадала все время в другой половине дома в семье Бедаш, возвращаясь к себе только для того чтобы лечь спать, прильнув к отцу. В то же время на протяжении всей своей недолгой жизни Меси остро ощущала недостаток ласки — той самой, что может дать только родная мать…
Однажды поздно ночью к ним постучался Петро. Он шепотом что-то объяснил отцу и быстро ушел, даже не попив чаю. Когда на следующее утро, 23 февраля, к ним постучал офицер и объявил о выходе с вещами «на земляные работы против немецких танков», Махма и Бедаш понесли с собой по увесистой сумке, полной чуреков и вяленого мяса.
Когда на всеобщем собрании власти отказались объяснить, для чего на «земляных работах» нужны престарелые и грудные дети, и что будет со скотом и хозяйством, которые оставлялись без всякого присмотра, люди поняли: происходит что-то страшное…
Через несколько минут, когда изумленному селу обьявили, что решением партии и правительства их выселяют «за измену Советской власти» в Сибирь* навсегда, люди стали негодовать, но собрание тут же оцепили военные — те самые, что гостили у сельчан целых два месяца. В центре села уже стояла колонна американских «студебеккеров», на которые была дана команда грузиться. Женщины начали причитать, и кое-кто из мужчин и подростков двинулся на солдат. Раздались команды, началась стрельба, несколько человек упало и снег обагрился кровью. Стреляли и в тех, кто оказывал сопротивление, и в тех, кто пытался скрыться. На глазах у всех офицер застрелил седобородого старика, проводившего на фронт троих сыновей, когда тот сказал, что не верит им и не сдвинется с места. Меси прижалась к отцу, дрожа от ужаса; отец сказал: «Не смотри! Не бойся!» и прикрыл ей глаза своей огромной ладонью.
…Меси заметила её в первый же день — девушку с большими голубыми глазами и волосами цвета солнца. Она носилась по всему огромному холодному вагону, откликаясь на просьбы стариков и женщин о помощи. Её красота, её готовность помочь и её энергия юности, казалось, заставляли людей позабыть о том страшном горе, что обрушилось на них. Перехватывая взгляд Меси, смотрящей на неё во все глаза, «Девушка-Солнце», как та назвала её про себя, неизменно успевала улыбнуться девочке. Когда на второй день Меси подошла к ней и, краснея от смущения, сказала: «Будь моей мамой!», Девушка-Солнце обещала ею быть.
Так началось четырехнедельное путешествие, за которое Меси предстояло распроститься с детством навегда. Путешествие из мира, где была жизнь, — хоть и трудная, военная, — в мир совсем без места для жизни, и где в хаосе бессмысленного уничтожения бесповоротно воцарилась власть смерти. Везли их в вагонах, предназначенных для перевозки животных, и совершенно не приспособленных для людей. О бытовых условиях, даже минимальных, не могло быть и речи. Уже через несколько дней начали иссякать съестные припасы. Поезд останавливался часто, но двери не открывали. Их стали открывать только когда начались массовые смерти от холода и жажды.
Каждое утро звучала команда: «Трупы — на вынос!..»
Перед лицом чрезвычайной ситуации стихийно сложился совет вагона. Махма вместе c инвалидом — бывшим фронтовиком и несколькими стариками организовали штаб реагирования и собрали в общую кассу всё ценное. К Девушке-Солнцу и Меси присоединилось еще несколько помощников. Через этого самого фронтовика без одной ноги установили хоть какую-то связь с конвоирами. Используя свой фронтовой опыт и отличное знание русского языка, с помощью уговоров и денег, ему удавалось выскочить на какой-нибудь станции и раздобыть бесценный кипяток или выменять на приперронной толкучке еду и даже лекарства взамен часов или золотых украшений. Почти на каждой станции этот парень на двух костылях своим напором и бесстрашием, звеня многочисленными орденами на гимнастерке и стуча деревянной культей, уходил в неизвестность и возвращался со свертком за пазухой, означавшим спасение нескольких жизней.
Но однажды он поссорился с конвоиром и тот его застрелил. Cмерть снова стала косить людей. Гибли в основном от жажды и холода. Лицо Девушки-Солнца тускнело с каждой новой потерей и особенно — когда умирал ребёнок. Если взрослые уходили стойко, понимая всю бессмысленность надежды, то дети, особенно маленькие, умирали с громким протестом, требуя воды, еды и жалуясь на холод и боль.
Девушка-Солнце со своей приемной дочерью Меси — которых весь вагон называл не иначе как «наши ангелы», несли дежурство всю ночь и затихали в каком-нибудь в углу под утро, обхватив друг-дружку исхудавшими руками, в которых жизни оставалось всё меньше.
Каждое утро выносили всё больше и больше окоченевших тел. Однажды утром Девушка-Солнце не проснулась. Меси сразу всё поняла и с помощью отца закрыла её глаза и подвязала челюсть. Один из стариков только было начал читать отходную молитву, как раздалась команда: «Трупы — на вынос!»
Длинные толстые косы цвета солнца рассыпались из-под платка и теперь извивались на закопченном снегу, обнаруживая своё великолепие в полной мере, на изумление и репрессированных, и конвоиров. Военные торопили качающихся от истощения мужчин и тело девушки осталось лежать на перроне на боку, с лицом, обращенным вслед уходящему поезду.
Меси прильнула глазом к щели в закрытых дверях и смотрела в лицо Девушке-Солнцу пока поезд не тронулся. А потом обернулась и — впервые в жизни — произнесла страшные слова проклятия. Голос девочки был спокоен, но сквозь скрежет колёс каждое слово раздавалось чётко в обледенелом вагоне:
— О, Господь! Убей русских — всех до единого!..
И тут случилось то, чего не случалось никогда — на неё подняли руку. Меси застыла ошарашенная, зажимая обоженный пощечиной рот, впившись широко раскрытыми глазами в тётю Бедаш… Через несколько мгновений в затихшем вагоне смерти раздалась фраза, которую услышали и запомнили все: самый дорогой для девочки голос — голос отца — отчеканил:
Неделю назад умер единственный сын моей старшей сестры в возрасте 43 года. Это был сильный и абсолютно здоровый человек. Он умер в Хасав-Юрте, куда поехал со своим двоюродным братом.Его брат зашел в магазин, а когда вернулся через 15 минут, мой племянник сидел в машине уже мертвым. Видимо, инфаркт. Далла геч дойла цунна. Я три дня сидел на его тезете и наблюдал за людьми, приходящими выразить свои соболезнования. Ситуация была удручающей. Я тихо сказал своему двоюродному брату: «обрати внимание, как за последнее время изменился наш народ. Он почернел «. » Я тоже сейчас думал об этом, значит и ты заметил это» -ответил он мне.
Если до войны на тезет приходили нарядные люди с розовыми щеками, то сегодня все гости имели серый цвет лица и отрешенный взгляд, а одеты были кто во что попало. Видно было, что каждый думает о каких-то своих проблемах. Люди ушли в себя и замкнулись. Нарядных людей за три дня я увидел всего несколько человек. Первые два дня на этом тезете присутствовал один из жителей этого села. Ему было всего 62 года и выглядел он вполне здоровым. На третий день нам сообщили, что он внезапно скончался. Затем, на третий день уже его тезета, скончался его старший брат, которому еще не было и 70. Все мы были ошеломлены. На это сидящий рядом со мной родственник сказал, что несколько дней назад в одном только Шали было 16 тезетов. И так, по всей республике.
Помнится,мне рассказывал отец, что до нашей депортации в течение года бывало по всей республике всего несколько тезетов. Сегодня мы, Ноахчи, живущие у себя дома, умираем, как мухи. Умираем от психологических проблем, безработицы, отсутствия медицины, социальных благ, мизерной пенсии и зарплаты, и от того, что впереди не видно никакого просвета. Красивую и достойную жизнь мы видим только на местных каналах телевидения. В реальности мы живем в серой разрухе. Ежедневные бытовые проблемы, существующие у каждого из наших жителей привели к тому, что все люди больны. Сегодня уже стало трудно найти человека, который бы не страдал от давления, сахарного диабета, онкологии или псориаза. За всеми этими болезнями стоят психологические проблемы и необустроенность людей. Сегодня только у меня после инсульта лежат парализованными трое двоюродных братьев, которым едва за 60. И такое почти в каждой семье. А пенсионный возраст подняли до 65 лет.
Почему же так мрет наш народ? Я расскажу об этом. Мрет потому, что он затравлен, не защищен и без взятки ни один человек не может ступить и шага.
Последние 18 лет я живу в Бельгии и уже отвык от взяток и хамства слуг народа. В Европе такого нет.
Перед отъездом в Бельгию я решил закрыть задолженность по газу в отцовском доме, в котором уже несколько лет никто не живет. Оказалось, что 25 тысяч рублей прежнего долга уже выросли до 50 000. Это штрафные санкции. Меня предупредили, что через несколько месяцев долг возрастет до 100 000. И так по всей республике. Но, извините, если человек не может оплатить своевременно 25 тысяч, то откуда он возьмет 100 000? Это никого не интересует. Тогда человек получает стресс и начинает болеть. В течение 2 месяцев я обивал пороги разных ведомств и просил, чтобы мне разрешили погасить задолженность по газу, согласно счетчику. Но вопрос открыт до сих пор. Без взяток ни один чиновник не хочет исполнять свою работу и они занимаются откровенным саботажем. Сначала мне сказали, что без проверки счетчика в каком то Газпроме и получения справки, что он считает кубометры правильно, его нельзя внести в компьютер, из которого его зачем-то выкинули. На эту процедуру ушло около месяца и она обошлась мне в 1700 рублей. После того, как счетчик был увезен в Грозный, проверен и привезен обратно, мне сказали, что не могут принять от меня деньги за газ, пока на него не поставят пломбу.
Пломбировщиков пришлось ждать около двух недель, хотя они располагаются в этом же селе. Прибывший работник отказался ставить пломбу, сославшись на то, что он не птичка, чтобы лезть с пломбой на такую высоту. Пусть тебе установят счетчик на высоте не более 2 метров, и тогда я его запломбирую, сказал он мне.
«Но ведь этот счетчик на такую высоту установили вы, а не я! -сказал я ему. Но он ответил, что не в ответе за других, которые уже там не работают. Пришлось звонить знакомому начальнику в нашем Газпроме и тот приказал поставить пломбу на той высоте, где находится счетчик. Пломбировщик залез на лестницу, слез с нее и сказал, что не будет ставить пломбу, так как на каких-то гайках счетчика не просверлено дырочек, чтобы продеть проволоку от пломбы. «Но ведь этот счетчик стоит уже 20 лет и его устанавливал не я, а такие же работники, как и ты!»- возразил я ему. А ты сделай дырки на гайках и я приеду снова, сказал пломбировщик. Пришлось снова звонить высокому начальству, которое ему приказало просто привязать проволоку к счетчику, чтобы от меня отвязаться. Пломбировщик так и сделал, но предупредил, что следующий контролер не признает эту пломбу и накрутит штрафы по полной программе. В итоге, я заплатил за газ, но проблема осталась нерешенной.
Далее, мне прислали счет из ЖКХ на 120 000 рублей за мою квартиру, которая не пригодна для жилья и пустует уже 25 лет. В счет были включены даже услуги за горячую воду, которой вообще нет в доме и за лифт, которым я вообще не пользовался. Ни одной копейки с этой суммы не сняли, и мне пришлось принять эту сумму. Но последние 15 лет я живу на пособие по инвалидности и таких денег у меня на руках не было. Пришлось заключить договор, согласно которому я каждый месяц буду выплачивать по 11 500 рублей в счет погашения долга. И такое творится по всей республике. Затем оказалось, что все мои договоры с газовиками, электросетью и водоканалом уже недействительны. На вопрос почему, отвечают, что из-за того, что эти организации поменяли свои названия или пришел новый начальник, который отменил все приказы прежнего начальника. Получается, что это не госучреждения, а частные конторы местных царьков. На каждом шагу надо платить взятки. ,Далее, я захотел оформить участок земли в селе, который мне достался в наследство от моего покойного отца, который владел им более 25 лет. Но отцы села сказали, что если я не заплачу за оформление участка 70 000 рублей, у меня его отнимут и передадут другому лицу. «Торг здесь не уместен, я сам, мой отец, мои дяди и племянники тоже заплатили (интересно кому?) за такое оформление по 70 000 рублей»- сказали мне те, на ком лежит обязанность по оформлению участков. И так по всей республике. К сведению для мусульман имею сообщить, что Коран ставит знак равенства между теми, кто дал взятку, и кто ее взял. Это мошенничество чистой воды, поставленное на государственный уровень. Утешает только одно, что эти взятки не идут в карман каких-то безбожников, а уходят на благо истинных мусульман.
Пока я был в Бельгии, власти лишили меня двух квартир в микрорайоне, хотя у меня есть на них просроченные из-за войны генеральные доверенности и расписки от бывших хозяев, что они получили от меня деньги при продаже. За мой разбомбленный ракетами дом на Минутке я не получил ни копейки компенсации, хотя у меня до сих пор на руках есть акты о полном уничтожении дома, составленные еще после первой войны. В конторе по выплате этих денег мне сказали, что компенсации уже остановлены, но в случае чего я стою в очереди за номером 35 732.
Я не буду больше рассказывать вам о своих проблемах, их у вас хватает и без моих. Но суть проблем смертности вы уже поняли.
Прожив несколько месяцев дома и не сумев решить ни одной своей проблемы, я почувствовал, что и мое давление начало подниматься, хотя до этого такой проблемы не было. Замерить уровень сахара я побоялся. Но я понял, почему в нашей республике люди стали с серыми лицами и мрут, как мухи. Наш народ не умирает, его убивают!
Теперь я купил билет на самолет в Бельгию и собираюсь улетать в «безбожную» Европу из «мусульманской» Чечни. Они, хотя и безбожники, но исправно выплачивают ежемесячную пенсию по инвалидности, эквивалентную 75 000 рублей. Я могу там бесплатно лечиться и мне государство платит, если я хожу в языковую школу. Я соскучился по своем другу из Хасав-Юрта. Он тоже парализован и у него работают только голова и руки. Но это не мешает ему через день приезжать ко мне за рулем собственного новенького БМВ с ручным управлением. Ему выделили дом с пандусами.Соцслужбы ухаживают за ним и даже возят на экскурсии по всей Европе. Когда он захочет сесть за руль, он звонит в специальную службу. Через пять минут подъезжают Бельгийцы, поднимают его из постели и относят за руль автомобиля. Когда он приезжает домой, они снова приезжают и из машины относят в постель. Твоя семья не должна страдать из за твоей болезни. На это есть мы. Нам платят за это. Звони нам, даже если захочешь чашечку кофе. Мы приедем и нальем. Звони,даже если просто захочешь поболтать, говорят ему работники службы.Каждое утро к нему приходит молодая медсестра Бельгийка, чтобы искупать его. Он всегда весел и хорошо пахнет. В отличие от моего двоюродного брата, живущего в Чечне, который из-за паралича уже 23 года не выходил из дома. А вы можете себе представить, насколько лучше Бельгийцы относились бы к таким больным, если бы они были Мусульманами? А может быть Чечне нужно объявить войну Бельгии за то, что они безбожники?
Сом д1а вог1чан волу, шух къа хета! Далла кхьинхетам бойла шух массарах а! Далла лардойла шу! Далла шу бала а болуш 1едал лойла шуна!
Любая война порождает массу легенд, мифов и баек, не стала исключением и война в Чечне 1994–1996 годов. Одни из них уже забыты, другие оказались не просто живучи, но зачастую даже воспринимаются многими не как собственно миф или страшная сказка, но как безусловный факт: «Об этом же написано в «Википедии»!» Творили те мифы во вполне конкретных кабинетах. Разносили же их, как правило, журналисты из числа обретавшихся не там, где шли настоящие бои, а при различных штабах Объединенной группировки войск – на «Моздокском фронте». Затем, ссылаясь на таких «очевидцев», эти страшные байки охотно повторяли уже высокие начальники, которым надо было оправдать свои провалы и сотни зазря погубленных бойцов.
Распятые мальчики Михаила Леонтьева
Именно так обстояло дело с одним из самых громких и ужасающих мифов про то, как в разгар штурма Грозного чеченские боевики распинали пленных солдат на окнах здания Совета министров. Одним из первых эту версию описал «моздокский фронтовик» Михаил Леонтьев из газеты «Сегодня». Расписал все столь сочно, словно сам лицезрел. Процитирую его тогдашнее интервью для «Эха Москвы»:
«…ВОПРОС: Вы говорите, что <…> 9 января чеченцы вывесили на окнах здания СОВМИНА распятых российских пленных, неизвестно, живых или мертвых. Скажите пожалуйста, вы лично видели <…> или нет?
ЛЕОНТЬЕВ: Вывешенных пленных видели из КП (командного пункта. – В.В.) дивизии офицеры <…>» [Эхо Москвы. Интервью, 23 января 1995 г., 20:30, 22:10]
То есть сам – не видел. Какие офицеры это видели, какой именно дивизии, да и вообще с какого КП можно было видеть руины здания бывшего Совмина, да ещё и 9 января – обо всем этом Михаил Леонтьев умолчал. Что неудивительно: в тот день видеть окна Совмина можно было, пожалуй, лишь с одного КП – Дудаева и Масхадова, из здания Рескома (Президентского дворца). При этом нет никаких документальных доказательств и фотографий, нет ни свидетелей (неких офицеров некоей неназванной дивизии), ни имен-фамилий-званий собственно жертв. Не было заведено уголовное дело, никто не проводил расследование. Не было в природе (то есть военной прокуратуре) никакого уголовного дела о «распятых».
Фотография Владимира Воронова, сделанная как раз из того самого окна, где, по фейку, должны были висеть «распятые»
Но не один Леонтьев тогда сеял этот миф. Был, например, и репортаж в «Комсомольской правде» Ольги Герасимовой и Василия Устюжанина, которые привели слова некоего 18-летнего Андрея (опять без фамилии) «из (98-й) воздушно-десантной Ивановской дивизии»: «Ребята, побывавшие в боях, подтверждают, что наших раненых подвешивали за ноги в окнах Совмина и из-за их тел вели прицельный огонь» [Герасимова О., Устюжанин В. На 41-й день войны в Грозном сыграна первая свадьба // Комсомольская правда, 1995, 24 января.] Не только сами авторы репортажа ничего своими глазами не видели, но и пересказывают слова некоего бесфамильного «солдата Андрея», который тоже ничего не видел, но лишь что-то и где-то от кого-то слышал, что «ребята рассказывали…».
Мифы хороши лишь тогда, когда их нельзя пощупать, потому и желательно избегать всего того, что можно проверить: точных дат, имен, конкретных наименований и привязки к местности. Именно тогда, когда, согласно утверждению Михаила Леонтьева, пленных солдат распинали на здании Совмина, автор этих строк находился в том самом здании. И пленных видел именно там – живых, 19 человек из разгромленной 131-й мотострелковой Майкопский бригады. Вглядываюсь в чумазые лица – совсем еще дети! Их блокировали 1 января у железнодорожного вокзала, и когда кончились боеприпасы, а поддержка так и не пришла, они вынуждены были сдаться. В тот подвал мы спустились вместе с коллегой, Александром Колпаковым из «Московского комсомольца», потому просто приведу то, что он позже напечатал в газете: «<…> в здание Совмина вниз по ступеням, туда, где, как я выясняю уже по ходу нашего движения, помещены русские пленные. Их оказывается 19 человек <…> Тьма-тьмущая, зажигаю спичку, чтобы побеседовать с ними, но пламя сразу высвечивает лицо человека в каракулевой шапке, который вдруг категорически отказывается разрешить нам побеседовать с солдатами. Тридцать восемь глаз смотрят на нас с тоской и надеждой. «Среди вас есть раненые, избитые?» – спрашиваю. «Нет» – отвечают они. «И что с ними будет?» – перевожу я вопрос уже к каракулевой шапке. «Во всяком случае, жизнь мы им гарантируем, а вот российские власти вряд ли», – резко отвечает он. Я подношу спичку ближе к пленным. Мальчишки лет 18–19, в глазах животный страх <…>» [Колпаков А. Война и чир // Московский комсомолец, 1995, 19 января]. Добавлю лишь, что толком поговорить с пленными «каракулевая шапка» нам не дал, потребовав личной письменной санкции… Дудаева. В подвале же Совмина отсиживались все потому, что федеральная артиллерия столь нещадно гвоздила тогда по Совмину, что и носа было не высунуть. Как поговаривал еще один коллега Александр Мнацаканян, бывший в те дни там от «Общей газеты», «хотел бы я видеть того храбреца, который под огнем всех систем и калибров осмелился бы вскарабкаться – вместе с пленными! – по рухнувшим пролетам на второй или третий этаж. И на сплошь простреливаемом пространстве занялся бы сей экзекуцией. Разумеется, чокнутых, решивших повторить «подвиг» солдат Понтия Пилата, просто быть не могло!» Он затем так и написал в своей статье: «А всем верящим в распятие на окнах рекомендую самим попробовать проделать бесполезную и рискованную операцию. Взять пятидюймовые гвозди, молоток, пленного, подняться хотя бы на третий этаж простреливаемого и горящего здания, подойти к окну и быстренько приколотить сопротивляющегося (а как же иначе?) человека к разбитой оконной раме» [Мнацаканян А. Сложнее смерти // Общая газета, 1995, 26 января].
Более того, когда от снарядов и бомб стали рушится перекрытия подвала, вся эта группа из 19 пленных солдат Майкопской бригады была выведена из руин Совмина, никто из них (а других в том здании и не было) не был там «распят» и «вывешен в окнах». Их перевели в подвал парикмахерской на Минутке, где беседу с ними записал на видеокамеру журналист НТВ Вячеслав Грунский, и его репортаж прошел в программе «Сегодня» 16 января 1995 года. Также известно, что все солдаты из этой группы впоследствии были освобождены.
Но кого интересуют факты, если нужны именно мифы? И их продвигали не только журналисты типа «моздокского фронтовика» Леонтьева, но и, например, генерал Лев Рохлин. В одном из интервью он тогда заявил, что «когда мы брали это здание (Совмин. – В.В.), там в каждом окне висел мертвый или раненый наш боец. Почему об этом не говорят правозащитники?» [Аргументы и факты, 1995, № 5, с.2.] «А в здании Совмина в каждом окне дудаевцы вывесили трупы наших солдат» – это уже из интервью генерала военному журналисту Асташкину [Асташкин Н.С. По волчьему следу. Хроники чеченских войн. М., 2005, с. 132]. Схожие слова Рохлина привел в своей книге и другой военный журналист, капитан 2-го ранга Андрей Антипов: «Дудаевцы пошли на самый коварный и подлый шаг. Накануне штурма они вывесили в окнах Совмина трупы наших солдат. На это было трудно смотреть» [Антипов А.В. Лев Рохлин. Жизнь и смерть генерала. М., 1998, с. 189]. Но вот что примечательно: далее этот же автор обильно цитирует «Рабочую тетрадь оперативной группы центра боевого управления 8-го гв. АК», «Журнал боевых действий», рапорты командиров, где поминутно расписаны как собственно штурм Совмина, так и предшествующие ему дни. Однако в тех документах нет ни слова ни о каких вывешенных в окнах телах или еще живых солдат. Но если бы нечто подобное действительно было, это просто невозможно не зафиксировать в документах! Более того, прямой обязанностью и особистов, и военных прокуроров было бы тогда провести дознание и, если факты подтвердились, возбудить уголовное дело. Но ничего этого сделано не было: нечего было проверять, поскольку не было и никаких распятых. Однако умело запущенный миф уже зажил своей жизнью, и в книгах о той войне его часто приводят как якобы неоспоримый факт…
Охота за «белыми колготками»
Незадолго до второй военной кампании в Чечне по российским экранам шумно прошел как бы художественный фильм Александра Невзорова «Чистилище», снятый по заказу и на деньги Бориса Березовского. Картина про штурм Грозного в декабре 1994-го – январе 1995 года, обильно сдобренная матерщиной, вышла громкой и красочной (в прямом смысле), но насквозь не соответствующей реальности. Одним из ключевых сюжетов той агитки стали эпизоды, где дамы из неких прибалтийских стран метко разили бойцов федеральных войск, отстреливая у них именно гениталии. Правда, собственно снайперскую пальбу Невзоров изобразил так: женщины хрупкой «конструкции» ведут огонь из тяжелых винтовок с рук, в положении стоя – в полный рост, торчат у всех на виду в оконном проеме. Попробуйте сами даже не пострелять, а просто подержать снайперскую винтовку Драгунова в вытянутых руках минут десять-пятнадцать (как в кино), выискивая в мощную оптику цель. Но вовсе не эти технические «мелочи» тут главное, а главное то, как удачно в самый разгар пропагандистской кампании подготовки новой войны был «залакирован» замшелый миф о злобных женщинах-снайперах из Балтии.
Штурм Грозного, фото Владимира Воронова
О воюющих против федеральных войск в Чечне снайпершах с прибалтийской «пропиской» разговоры пошли уже с декабря 1994 года. Внедрение мифа о том, что чуть ли не главная причина всех неудач российских войск – «белые колготки», воюющие на стороне дудаевцев снайперши из Литвы, Латвии и Эстонии, – одна из самых пикантных пропагандистских спецакций того времени. Кто ещё, как не иноземные «дамы с винтовками», смог тогда остановить неудержимый натиск танковых дивизий и «голубых беретов» Павла Грачева с «краповыми беретами» Виктора Ерина в придачу?
Раз они выступают на соревнованиях в обтягивающих бедра трико, то в них, мол, им удобно и …воевать
По всей видимости, зачали этот миф в ходе войны в Приднестровье: именно тогда слетевшиеся туда бравые «казаки» вдруг запричитали, что их наступающие цепи выкашивают женщины-снайперши из Прибалтики. Ни одной таковой никто из «очевидцев» и в глаза не видел, ни одной не было взято в плен или хотя бы найдено убитой на поле боя, но легенда зажила своей жизнью. Далее – везде: из траншей Тирасполя и Бендер всего лишь шаг до окопов Гагр и Гумисты, а там и до Чечни уже рукой подать. Само собой разумеется, что ясноглазые блондинки-снайперши из Прибалтики воевали только против российских войск или пророссийских сил. В Приднестровье – на стороне «румын», в Абхазии – на стороне грузин… Отчего снайперы – женщины, да еще с янтарных берегов Балтики? Как тогда уверяли прокремлевские СМИ, именно в Литве, Латвии и Эстонии якобы «скопилось» огромного количество бывших спортсменок – женщин-стрелков, которым позарез нужна работа «по специальности». Чаще всего при этом говорили про биатлонисток. Собственно «прибалтийские мотивы» расшифровывались легко: отношения Москвы с вновь обретшими независимость странами Балтии и тогда были достаточно натянутые, потому как бы само собой подразумевалось, что снайперши «оттуда» воюют везде, где только можно навредить Кремлю. По сути, классическая «черная пропаганда», один из элементов кампании против Литвы, Латвии и Эстонии в прокремлевской прессе. Почему эти снайперши изначально стали проходить под кодовым наименованием «белые колготки», которые возвели в символ, а не, скажем, синие чулки (впрочем, термин «белые чулки» поначалу тоже встречался, но не прижился), толком уже и не понять. Возможно, это просто результат полета фантазии конкретного автора придумки: «а назовем их вот так!..» Само присутствие такой детали женского туалета в окопе – уже свидетельство нарочитости, нелепости этой былины. Правда, были попытки объяснить такое название одеждой биатлонисток: раз они выступают на соревнованиях в обтягивающих бедра трико (или лосинах-легинсах), то в них, мол, им якобы удобно и …воевать, а что белые – так для зимней маскировки же! Хотя о какой маскировке «под снег» могла идти речь в Приднестровье летом 1992 года? Но миф есть миф, и коли уж один раз сказали, то пришлось держаться исходной версии – происхождения явно кабинетного, а не окопного. Во время абхазской войны заговорили было и про грузинских женщин-снайперш – уже в черных колготках. Однако меткие грузинки в черных колготках отчего-то не прижились, быстро сменившись теми, которые в белых колготках и с «прибалтийской пропиской». Не раз в ту пору довелось встречать в Абхазии «очевидцев», утверждавших, что именно такая их чуть не подстрелила, причем метила именно между ног. Ещё в Абхазии рассказывали, как в марте 1993 года латышские женщины-снайперы понесли огромные потери и уехали, вот потому, мол, их уже и не видно… При этом хотя ни один «очевидец» снайперш самолично не видел, зато точно знает (слышал), как их пачками брали в плен, насиловали, а потом привязывали к танкам (бронетранспортерам) – «и на кусочки, и следа не оставалось».
Разумеется, стоило начаться войне в Чечне, как соединения «белых колготок» с вильнюсской, рижской и таллинской пропиской незамедлительно обнаружились и там. Ещё 20 декабря 1994 года директор Федеральной службы контрразведки (ФСК) Сергей Степашин сообщил «Вестям», что в ходе очередного боя в руки оперативников попали два трупа снайперов и было установлено, что один труп – «лицо прибалтийской национальности». Позже директор Степашин в одном из интервью привел «уточненные» данные своего ведомства, согласно которым «порядка 40 женщин там воюют» [Актуальное интервью. Контрразведка в Чечне //Аргументы и факты, 1995, № 5, 01/02/1995].
Экскурсия в ад. Эпизоды новогоднего штурма Грозного в 1995 году
По части распространения этого мифа среди первопроходцев тогда был и уже упомянутый Михаил Леонтьев. Вот пассаж из опубликованной им в январе 1995 года в газете «Сегодня» (в соавторстве с Марией Дементьевой) статьи «Грязная война против российской армии»: «Так в одной из частей вдруг снайпер стал «снимать» офицеров. Каким образом он пробирался в хорошо защищенный район, было совершенно непонятно. Наконец, солдату удалось снайпера выследить и подранить. След крови, из раны, завязанной в спешке, привел в подвал к беженцам, которых приютили военные. Среди них, выдавая себя за русскую, мирно жила и ходила «на работу» – на крышу – снайпер Лайма». Отметились и другие издания. «Подтверждается конкретными фактами и прибытие наемников из Прибалтики, – сообщал «Коммерсант». – В центральных районах Грозного были замечены женщины-снайперы – члены организации «Белый чулок». 12 декабря в Грозный прибыл отряд снайперов «Черный тюльпан»» [Ромашов Г. Он хату покинул, пошел воевать… // Коммерсант, 1995, 18 января]. Там, в статье «Коммерсанта», в Чечню отправились ещё и афганские моджахеды с… «Физулинского направления Карабахского фронта», которых «спецрейсом» перебросили в Грозный из Гянджи, и «Серые волки», и инструкторы «из Азербайджана, Афганистана, Турции, Пакистана», и десятки иноземных боевиков, которые «прошли подготовку по программе спецназа в Пакистане»… Уже и не «белые колготки», оказывается, а «Белый чулок» – и это целая организация! Которой приданы и отряд снайперов «Черный тюльпан», и «Серые волки», и даже спецназ Пакистана! Откуда все эти сведения? Оказывается, это «по информации ФСК Дагестана».
В самом начале войны основным поставщиком «белоколготочной» фактуры стал центральный орган Министерства обороны России – газета «Красная звезда». Сообщая про злодеяния «белых колготок», издание обычно ссылалось на источники не собственные, да даже не армейские, зато в одной из заметок проскочило, что к кому бы из военачальников, офицеров или бойцов ни обращался ее корреспондент, на вопрос о снайпершах из Балтии всегда получал ответ: «Слышать слышали, но конкретных фактов никаких». Что вовсе не помешало органу Минобороны подать статью под броским заголовком: «Прибалтийский след чеченской трагедии. В зону боевых действий слетаются разноплеменные «Дикие гуси». Ближе к Новому году новые «подробности», например, что «час действий прибалтийских «белых колготок» стоит 50 долларов» [Красная звезда, 1994, 27 декабря]. Никакого соответствующего бухгалтерского документа по «колготкам», пусть и самого завалящего, никто никогда так и не представил.
Первая чеченская. Реакция общества – в архивах «Свободы»
Уже названный выше военный журналист полковник Николай Асташкин в своей книге приводит шифротелеграмму, якобы направленную 31 декабря 1994 года «старшим оперативной группы Пограничных войск РФ – заместителем главнокомандующего Погранвойсками России» генерал-лейтенантом А. Щербаковым на имя заместителя председателя правительства Николая Егорова и министра обороны РФ генерала армии Павла Грачева. В пункте №2 документа на полном серьезе значится: «Статус особого подразделения имеет формирование «белые колготки», состоящее из женщин-снайперов из Прибалтики. Ежесуточно им выплачивается по 1 тыс. долларов США и 1,5 тыс. долларов за каждого убитого российского офицера дополнительно» [Асташкин Н. С. По волчьему следу, с. 120]. Но, как пишет дальше полковник Асташкин, «Грачев и слышать не хотел о каких-то там наемниках, «белых колготках» и прочей нелепице» [Там же]. Наверное, у Павла Грачева были веские основания игнорировать эту «информацию», и точно, что у него имелись возможности досконально проверить её. Но «Красная звезда» продолжала сообщать, как накрыли минометным огнем снайпера и затем обнаружили еще живую белокурую девушку, а «со временем удалось установить и ее прибалтийскую «прописку»…
По следам Милиты Транкаутене
Все подобные «конкретные факты» выдавались на-гора натужно: ни имен, ни фамилий, ни адресов и явок – вообще ничего. Имена, впрочем, порой звучали, обычно называлось одно и то же – «Лайма». Когда же вдруг называлось не только имя, но ещё и фамилия, за этим всегда следовал конфуз. Так, в марте 1995 года правительственная газета «Российские вести» выдала сенсацию: в Чечне наконец захвачена снайперша, и ей оказалась «известная литовская спортсменка Милита Транкаутене». Представить «белую колготку» суду и общественности возможности так и не появилось, так как её якобы тут же выбросили из вертолета раненые офицеры, обнаружив на прикладе ее винтовки 18 насечек, а в карманах – 15 тысяч долларов. Журналисты «Московских новостей» предприняли тогда свое расследование, прочесав всю Литву вдоль и поперек. «Известную спортсменку» искали везде: в адресных столах и Департаменте физкультуры и спорта, в Министерстве охраны края и Добровольческих силах национальной обороны. Попутно опросили всех литовских экспертов и знатоков стрельбы и биатлона. Итог изысканий: ни спортсменки, ни даже вообще какой-либо «Милиты Транкаутене» в Литве вообще не обнаружено. Журналисты из «Московских новостей» на этом не успокоились, продолжив свои поиски в Латвии и Эстонии – с тем же нулевым результатом. Обратились в Центр общественных связей (ЦОС) тогда еще ФСК, но его руководитель Александр Михайлов заявил, «что ему об этом ничего не известно», да и вообще «о Милите Транкаутене он слышит впервые» [Афанасьева Г., Какоткин А. «Утка» в белых колготках // Московские новости, 1995, № 11]. «Милита Транкаутене» оказалась мифом. Свои поиски «белых колготок» предприняла и собкор «Комсомольской правды» в Таллине Галина Сапожникова. В феврале 1995 года она тоже опросила массу людей: спортсменов, руководство Эстонского стрелкового союза, директоров охранных фирм, добралась даже до «Кайтселийта» – добровольческого Союза обороны Эстонии – и до добровольческой дружины егерей. Следов того, что эстонки едут воевать в Чечню, обнаружить не удалось. Руководители частных охранных предприятий недоуменно пожимали плечами: для них вообще, как оказалось, проблемой было отыскать в республике кого-то, кто имел профессиональные или хотя бы спортивные навыки стрелка. Все спортсменки-профессионалки были наперечет, а молодых девушек-стрелков и вовсе не оказалось, ибо «не хотят эстонки больше заниматься этим видом спорта» [Сапожникова Г. «Белые колготки» напрочь расползлись… // Комсомольская правда, 1995, 16 февраля].
Штурм Грозного, фото Владимира Воронова
Но вот однажды, уверял в своей книге полковник Асташкин, установили даже точный адрес этих фурий: «6 января 1995 года военные контрразведчики провели опрос беженцев, во время которого выяснилось, что с началом ведения боевых действий в Грозном боевики Дудаева активно используют женщин-снайперов из так называемого батальона «белые колготки», сформированного из прибалтийских биатлонисток». Но самое главное, «уроженец столицы Чечни Дмитрий Потапов сообщил, что часть из них базировалась в микрорайоне «Сахалин» по улице Малгобекской в доме № 4. По внешнему виду и разговору – это эстонки, маскирующиеся под санитарок, радисток и так далее» [Асташкин Н. С. По волчьему следу, с. 199]. «При опросе беженцев из Чечни, – продолжал полковник Асташкин, – были получены данные о том, что среди литовских женщин-снайперов (вот, а тут страшные эстонки легким движением пера превращаются уже в литовских женщин! – В.В.) в подразделении «белые колготки» находятся несколько осетинок, которых используют в качестве свидетельниц убийств русских военнослужащих. Каждой из снайперш придается по две свидетельницы, они фиксируют результаты стрельбы своих подопечных по живым мишеням: жизнь солдата оценивается в 500 долларов, а офицера, в зависимости от воинского звания, – от 1000 до 1500 «зеленых» [Там же]. Итак, «белые колготки» – это уже штатное воинское подразделение, каждая снайперша которого в обязательном порядке работает с двумя свидетельницами-осетинками, которые «фиксируют результаты стрельбы».
По указанному адресу действительно была «база», где и в самом деле жили женщины «европейской национальности», а именно – три журналистки
Далее он же цитирует оперативные сводки, которые ему предоставили особисты из Управления ФСБ по Северо-Кавказскому военному округу: «В поселке Ташкала Старопромысловского района города Грозного в общежитии нефтеперерабатывающего завода имени А. Шерипова расположена база женщин-наемниц из Прибалтики («белые колготки»)»; «<…>В парфюмерном магазине, расположенном па пересечении улиц Моздокская и Деловая, проживают 3 женщины из подразделения «белые колготки», говорящие с прибалтийским акцентом»; «…На улице Ульянова проживает Наталья Скворцова – снайпер подразделения «белые колготки», в период боевых действий участвовала в операциях по уничтожению российских военнослужащих, имеет на руках оружие. В настоящее время проживает с чеченцем, бывшим боевиком»; «…В город Серноводск ожидается переброска группы женщин-снайперов из так называемого «женского батальона» Мадины Басаевой (родственницы Шамиля Басаева), который ранее назывался «белые колготки» [Там же]. Никакой «Натальи Скворцовой с улицы Ульянова» никто тоже так никогда и не представил, что не помешало полковнику подробно описать тактику действий «белых колготок», правда, уже не по неким «оперативным сводкам», а со слов «очевидцев»: «Эти наемницы, которых язык не поворачивается назвать женщинами, убивали наших бойцов и офицеров с особой жестокостью. Сначала подранят солдата, скажем, в бедро – он лежит, дергается, а снайперша ждет, пока за ним приползут товарищи, чтобы вытащить его с поля боя, и вот тогда уж она начинает убивать одного русского солдата за другим». Расписал, как «одна из снайперш, по имени Марина» устроила охоту за одним из офицеров, но – «не достала: наш снайпер уничтожил наемницу. <…> Как же нужно ненавидеть россиян, чтобы вот так запросто взять в руки снайперскую винтовку и уничтожать их цинично и хладнокровно, за доллары?! До сих пор подобное было свойственно только одной профессии на земле – профессии палача. Но чтобы палачом стала женщина? Такого мир еще не знал» [Там же, с. 200].
«Эстонки» с Малгобекской
Но где в этом описании факты – где тела, имена, документы? А ведь удача, оказывается, была так близка. «Красная звезда» в материале «Нашим войскам противостоят алчные и жестокие наемники» извещала: «В Грозном, на улице Малгобекской, 4, была создана целая база, где размещались и откуда уходили на свободную охоту женщины-снайперы из Эстонии, других прибалтийских государств. Из них создали целое подразделение, которое трудно понять почему, но назвали «белые колготки» [Красная звезда, 1995, 24 января]. Вот она, та самая Малгобекская, 4, вот она, та самая база «белых колготок» – эстонских! Тогда же про эту «эстонскую базу» с улицы Малгобекской синхронно и дружно заговорили и правительственные телеканалы. Только мифы как раз тем и хороши, что обтекаемы, расплывчаты и неконкретны, что их нельзя пощупать руками или проверить, потому и не стоило тогда называть точный адрес. Поскольку по указанному адресу действительно была «база», где и в самом деле жили женщины «европейской национальности», каждый день уходившие на «свободную охоту», а именно – три журналистки: Галина Ковальская, Ирина Дементьева и Марина Перевозкина. Но однажды из-за сильного обстрела они так и не смогли вернуться на свою «базу», а вскоре квартал заняли федеральные войска и особисты, видимо, тут же кинулись проверять, как мы теперь знаем, показания того самого «уроженца столицы Чечни», который и сообщил про «эстонскую базу» в доме №4 по улице Малгобекской. Как рассказывала тогда сама Марина Перевозкина, на квартире остались их рюкзаки с их личными вещами… Но вот белых колготок, добавила она, у них точно не было. Можно представить, сколь неописуема была радость оперативников, наткнувшихся на эти сокровища, так ведь там должен был ещё и журналистский бронежилет валяться, который женщины тогда с собой не взяли. И вот, спустя 10 лет целый полковник с полной уверенностью продолжает ретранслировать ту байку про эстонскую базу на Малгобекской, 4…
Бои в Грозном, 26 января 1995 года
После такого провала, казалось бы, стоило тему приглушить. Но нет. «Красная звезда» помещает огромный материал про подразделение «Летучий голландец» – некую специальную группу федеральных войск по борьбе со снайперами. Один из бойцов этой группы даже рассмотрел лицо стрелка противника: «Именно этот человек учил его азам стрелкового дела, сделал из него кандидата в мастера спорта… Эх, Лидия Андреевна, Лидия Андреевна! Вот и встретились… Спасибо, научила стрелять без промаха, да, видно, на свою же голову… До этого старшина Осипов в существование «белых колготок»… верил слабо. А тут, в Чечне, столкнулся «прицел в прицел»» [Красная звезда, 1995, 15 февраля]. Раз пошли уже «Лидии Андреевны», то «Лаймы», видимо, закончились? Но и про «Лидию Андреевну» никто ничего не узнал и никаких документов или фотографий не увидел. Потом будут сообщать ещё и о взятой в плен «матери двоих детей», на прикладе винтовки которой «было 20 засечек» [Красная звезда, 1995, 20 апреля]. Тоже никаких имен, документов, фотографий, да и сама «пленная» испарилась.
Биатлонисты и флористы
Весной 1995 года автор, работавший в газете «Собеседник», решил выяснить вопрос в инстанции, которая, казалось бы, точно должна была владеть информацией на эту тему, – в ФСБ. Но на официальный письменный редакционный запрос редакция ответа так и не дождалась. Правда, заместитель начальника ЦОС ФСБ Владимир Томаровской сообщил в разговоре, что контрразведка фиксировала присутствие женщин-снайперов из стран Балтии в чеченских формированиях. Но каких-либо документальных данных г-н Томаровский предоставить редакции не смог, откровенно признав, что ими его ведомство не располагает. По словам чиновника, были, мол, обнаружены убитые женщины-снайперы явно прибалтийского происхождения. Но вопрос, как определялось «прибалтийское происхождение», остался без ответа. Спросил тогда же чиновника госбезопасности, отчего общественности так и не предъявлены хотя бы снимки или видеосъемки этих убитых женщин-снайперов, на что услышал: это не было сделано «по этическим соображениям».
Москва не особо стремилась развивать стрелковые виды спорта в этих «ненадежных» республиках, где ещё памятны были «лесные братья»
Тогда же редакция провела и своё мини-исследование: сделали запросы в представительства Литвы, Латвии и Эстонии, через коллег в Вильнюсе, Риге, Таллине попытались разузнать об известных (и не очень) стрелках и биатлонистах, спортсменах и спортсменках из этих республик. Не может же так быть, чтобы в этих небольших странах десятками исчезали молодые женщины-спортсменки, ведь родные и близкие непременно начнут волноваться, станут искать, поползут слухи, поднимется шум… Ничего: никто не пропадал, не исчезал, никого не искали. Ни единого факта присутствия в воюющей Чечне граждан этих республик, будь то спортсмены или не спортсмены. Да и вообще спортсменов-стрелков, как оказалось, там кот наплакал – и женщин, и мужчин. Поднял списки призеров и участников чемпионатов – СССР, мира и Европы, всплыло несколько имен биатлонистов или стрелков из этих трех стран, совсем немного, по пальцам можно было счесть. Но все были на виду, все к тому времени покинули спорт и ни к какой стрельбе больше никакого отношения не имели, кто-то занялся туристическим или спортивным бизнесом, кто-то – флористикой… Никто не исчез, никто не погиб – кроме биатлонистки Анне-Ли Овийр из Таллина, бронзового призера чемпионата СССР 1983 года: 28 сентября 1994 года она стала жертвой крушения парома «Эстония».
Стрелки и биатлонисты из Прибалтики ещё и потому были наперечет, что в советские времена в этих «ненадежных» республиках, где ещё памятны были «лесные братья», Москва не особо стремилась развивать стрелковые виды спорта. И хотя в эстонском городе Отепя тогда был всесоюзный тренировочный центр биатлонистов, тренировались там спортсмены из других союзных республик.
Тогда же довелось проконсультироваться и с российскими специалистами по стрелковому делу, которые внятно разъяснили: снайпер – товар штучный, который готовили не ДОСААФ и массовые спортивные общества, а ограниченный круг конкретных ведомств: КГБ, спецподразделения МВД, Минобороны. Все эти люди известны, все состояли (и состоят) на спецучете, у каждого – свой почерк, да и незаметно «прошвырнуться» на войну «подзаработать» они никак не могли. Что же касаемо спортсменов, то к настоящей боевой снайперской стрельбе они отношения не имеют. Что, кстати, позже подтвердили и биатлонисты, спортсмены и тренеры, с которыми довелось много общаться во время командировок на соревнования по биатлону. Не упустил возможности поговорить с ними и на эту тему, и был, что называется, поднят на смех. «Между стрелком-спортсменом и снайпером, как говорят в Одессе, две большие разницы, – пояснили мне, – а уж между биатлонистом и боевым стрелком – и вовсе пропасть…» Стрельба из малокалиберной винтовки на биатлоне – стоя или лежа (на специальном коврике), на смешной (применительно к боевым условиям) дистанции 50 метров, в тепличных условиях стадионного стрельбища – где пули над головой не свистят, артиллерия и авиация по тебе не бьет, минных полей нет и вместо снайперов противника тебя «выцеливают» лишь судьи, фото- и телерепортеры – всё это вообще не имеет ни малейшей связи с реальной боевой подготовкой. Опровергли специалисты и версию, что по чисто физиологическим причинам женщины якобы гораздо более меткие стрелки, нежели мужчины: никаких особых преимуществ в стрельбе перед мужчинами у женщин нет, скорее даже наоборот.
Чеченский флаг над разрушенным президентским дворцом в Грозном, 7 сентября 1995 года
…И вот так – всю первую войну: ни единого факта, ни одного документа, ни одной живой или мертвой «белой колготки», только умело пущенная в оборот легенда явно пропагандистского характера и спецслужбистского происхождения. Авторство этого «активного мероприятия» особо и не скрывалось: в качестве главных пропагандистов поначалу регулярно и открыто выступали ответственные чины госбезопасности – вплоть до тогдашнего руководителя Лубянки Сергея Степашина. Но акцию надо признать успешной: миф о «белых колготках», – которых никто и никогда самолично нигде не видел, не щупал, в плен не брал и не допрашивал, – стал восприниматься уже как реальность. Неудивительно, что во время начавшейся в 1999 году новой чеченской кампании этот рукотворный миф обрел новое дыхание. И снова новостные сводки заполонили сообщения про «хрупкую невысокую женщину, работавшую снайпером в районе аэропорта Северный в Грозном», на снайперской винтовке которой «оказалось пятнадцать насечек. По числу убитых солдат», а уж «навыки стрельбы и оружие у бывшей спортсменки-биатлонистки были великолепными», хотя это и была «невысокая миниатюрная светловолосая женщина, лет двадцати пяти». Дальше всё по известному сценарию: «Отойди, командир, не мешай, – прохрипел кто-то из солдат. И разведчики потащили снайпершу за ноги к замаскированным в овраге БМПешкам. Взревели двигатели и…»
Разве лишь теперь к вареву «белых колготок» из Прибалтики спецпропагандисты стали добавлять ещё и украинские специи: «Отчаянно действовали девушки-снайперы из Полтавы и Николаева, – не полном серьёзе утверждал генерал Геннадий Трошев, – не одного российского бойца уложили из своих винтовок» [Трошев Г.Н. Моя война. М., 2001, с. 352]. И сценарий везде один и тот же, и детали идентичные, так ведь и доказательства – такие же, то есть – никаких. Да и какие могут быть доказательства, если финал всегда один и тот же: привязали к БТРам (БМП, танкам… – нужное подчеркнуть) – и взревели моторы… Позже из всех этих старых распиаренных фальшивок столь же «естественным» (то есть чисто кабинетным) образом выросли новые – «распятые мальчики» и «мальчики-мишени» с «убитыми снегирями» в придачу.
Просто удивительно, какое разное бывает у людей отношение к исторической памяти собственного народа, собственной страны…
Одни доверяют официальным мифам, не понимая, что органы власти специально выдумывают легенды, чтобы мы верили исключительно только правительству.
Другие же, хотя они и в меньшинстве, добиваются истины, ставя тем самым под сомнение тиражируемую СМИ государственную «правду».
Нохчи нацию целенаправленно и настойчиво стремятся лишить памяти.
Реабилитированы генералы Деникин, Юденич, Краснов, адмирал Колчак и другие руководители Белого Движения. У нас же возникает вопрос: «Мы – нохчи – простили Деникину зверства его солдат и офицеров в Алхан-Юрте, Гулари (Кулары), Гойтах, Цоцан-Юрте?..»
Власть, устраивавшая нам хоррор и холокост, нас отпихивает, отталкивает, с нашим мнением не считается. Для нас что белые, что красные, что зелёные – суть одна – политическая банда, жаждущая на нашей крови обустроить свои личные и клановые интересы.
В нашей республике существует (неофициально) Нохчийн къоман иэсан Хьуьжар – Институт Национальной памяти, сотрудники которого (их совсем немного) по крупицам собирают факты, значимые явления нашей истории, культуры и языка.
Этот Институт существует уже около двадцати лет..
Важность сохранения исторической памяти своего народа понимают не только в Чечне. Парламент Исландии занят защитой национального языка. В Польше на государственном уровне функционирует Институт Национальной Памяти, расследующий преступления царизма и советской власти в отношении польских граждан.
Нашей памяти власть навязывает, в качестве героев, Ермолова, Закревского, Загряжского, Суворова, Быковского и других генералов, сжигавших наши сёла в XIX веке. Их именами названы улицы.
К этим же «героям» относятся и советские революционеры, участвовавшие в депортации чеченского народа 23 февраля 1944 года: Албогачиев Султан, Абульян, Ушаев Мазалк, Кундухов Муса (в Гудермесском районе и поныне есть село Кундухов-Юрт, а в Шелковском районе – Коби, что являлось партийной кличкой И. Сталина) и другие, от перечисления зверств которых леденеет кровь.
Зато очень многие из нас не знают Идига, в XIII веке возглавлявшего сопротивление татаро-монгольскому нашествию на Темболтан Лам (Турпалан Лам). От нас скрыто имя Туьнин Виса, сумевшего во главе наших воинов освободить Нохчийчоь из-под власти князьков из сопредельных регионов, ставших впоследствии союзниками России в завоевании Кавказа…
Совсем недавно в Управлении Национального Архива нашей Республики появился документ «Переписка о найденных в Чечне польских медалях и прокламациях». Документ составлен 18-26 февраля 1846 года. В нём всего шесть листов.
РГВИА выслал в наше Архивное Управление документ в ксерокопии далеко не лучшего качества. Из-за плохого состояния рукописи невозможно разобрать отдельные слова и даже целые предложения. Первые три листа текста, написанные – насколько можно судить – на французском языке – вообще невозможно прочесть.
При тщательном изучении документов удается выяснить, что это переписка князя А. Чернышева с графом Карлом Васильевичем Нессельроде (в то время канцлеру России, т.е. министру иностранных дел)…
Из письма князя Чернышев «Милостивому государю графу Карлу Васильевичу» из Первого Отделения Военного Министерства Российской Империи (запись датирована 26-м февраля 1846 года. с.5-6) выясняется, что «один чеченец» принёс в ставку князя Воронцова «…печатной прокламации, подписанной Замойским. Двух оттисков с изображением большого польского герба. И оловянную медаль с изображением Чарторыйского».
«Нужным считаю присовокупить, что в числе сих экземпляров, которые предоставлены одним чеченцем, не оказалось особой прокламации за подписью Чарторыйского», – сообщает князь.
На каком языке были польские прокламации?
Среди кого распространялись они? Кто такие Замойский и Чарторыйский?
Масса вопросов возникает при чтении этого небольшого документа.
В истории Польши княжеский род Чарторыйских сыграл огромную роль. Так, Адам Ежи Чарторыйский (Czartorysky) (1770-1861гг.) возглавил польское восстание 1830-1831 гг. и был главой Национального правительства, резиденция которого находилась в Париже. Борьбу польского народа за независимость Польши продолжил и Владислав Чарторыйский (1828-1894гг), сын Адама Ежи Чарторыйского. В 1846 году Владиславу было всего 18 лет, поэтому мы предполагаем, что на оловянной медали был изображен Адам Ежи Чарторыйский.
Возможно, что прокламации распространялись среди русских солдат и офицеров в целях разложения боевого духа последних.
Кроме того, по данным К. Маркса, на Кавказе против России воевали польские инсургенты. В частности, в нашей республике есть чеченцы польского происхождения, чьи предки обосновались в Чечне в 40-50 годах XIX века.
В истории чечено-польских отношений мы наблюдаем такую закономерность: в XVIII веке в Польше происходят национально-освободительные восстания, пик которых приходится на 1780-1781 и 1790-1794 годы. В этот же период на весь мир прогремело имя Шайха Мансура, возглавившего сопротивление, потрясшее тогдашнюю Российскую империю.
Зверства Пиери, Де Медема, Апраксина, Суворова в Нохчийчоь повторяются в Польше русскими генералами, особенно Суворовым.
Польское восстание 1830-1831 годов, 1848-1849 годов и 60-х годов XIX столетия и по сути, и хронологически совпадают с аналогичными событиями в истории нашего народа. Польша являлась заслоном в стремлении России покорить Европу, а Нохчийчоь (Чечения) как часть Европы, оттягивала на себя от 150 до 350 тысяч русских солдат.
Из содержания документов, о которых было сказано выше, вытекает следующий вывод: польские руководители искали с нами связь, хотели и желали установить и укрепить боевое содружество, идеей которого был их призыв «За нашу и вашу свободу». Два мировых диктатора в XX веке с Польшей и Чеченией поступили одинаково: в 1939 году была ликвидирована Гитлером Польша, с согласия Кремля, а Москва, в свою очередь, стёрла с лица земли ЧИАССР в 1944-м году. С карты Европы исчезли территории двух её коренных народов – поляков и нохчий (чеченцев).
Именно польский учёный Людвиг Видершал в 20-х гг. XX века занимался историей Сопротивления на Кавказе под предводительством Шайха Мансура.
Кавказ не был собственностью Ирана, Турции или России. На Кавказ зарились все великие державы.
Поэтому движение Шайха Мансура не было восстанием, оно являлось вооруженным Сопротивлением завоевателям. Шайх Мансур защищал не только национальные интересы Чечении (Нохчийчоь), но и интересы всех народов Кавказа. Ибо он знал, что «везут с собой в своих обозах» иранский шах, турецкий султан и император России.
Некоторые «ученые», достигшие «степеней известных» в период т.н. развитого социализма, хором превозносят имама Шамиля, всегда остававшегося в живых после жестоких сражений. Известно, что Шамиль регулярно доносил коменданту в Темирхан-Шуре (ныне Буйнакск) о своих делах, в т.ч. о каждом убитом или раненом русском солдате.
О негативной роли Шамиля в истории Кавказа писал и вице-президент Академии Наук Азербайджанской ССР Г. Гусейнов. Власть вынудила его в 1950 году совершить самоубийство – он застрелился на даче. Закомплексованные официальные генералы от истории не знают (или не хотят знать), что артиллеристы (в т.ч. и фейерверкер второго класса Лев Толстой) вначале сносили мечети, где хранились документы, а затем наносили точечные удары по домам сёл или хуторов. Так было и в советское время. Так было и недавно.
После проведения операции «Чечевица» в 1944 году 23 февраля процесс р а с ч е ч е н и в а н и я набирает обороты. Он продолжается и сегодня. В 1944-1953 гг. фундаментами всех памятников Ленину, Сталину, Берия, Микояну и др. служили чурты (надгробные стелы) с чеченских кладбищ.
Бордюры улиц Грозного (Розы Люксембург, Клары Цеткин, Рабочая, Ленина, Чехова, Маяковского, Пионерская и др.) так же были сделаны из чуртов, в чем наша общественность убедилась в ноябре 2006 года.
Для всех домов (2-х и 4-х этажные) проспектов Революции, Победы и др. фундаментом служат чурты.
В 1944-1953 гг. глава православной церкви в Грозном и муллы Дагестана знали, что происходит осквернение наших кладбищ. И никто из этих священнослужителей не протестовал. Ни устно, ни письменно. Не посмели…
В 1995 году журналисты России и Европы были свидетелями ракетно-бомбовых ударов по летнему кинотеатру «Машиностроитель».
Взрывная волна выбросила на поверхность чурты или их осколки. Так акт вандализма большевиков полувековой давности – то, о чем всегда знали и помнили чеченцы, но о чем упорно молчали официальные представители Кремля, – стал достоянием мировой общественности. В горах Чечни после выселения продолжалась война, носившая партизанский характер. Как то было на Украине, в Белоруссии, Латвии, Эстонии и Литве.
Наша память, оценивая прошлое, создаёт фундамент для настоящего и будущего. Знать правду о прошлом – значит знать свои перспективы на будущее.
Однако надо признать тот факт, что над своим прошлым мы недостаточно активно работаем. Нам архи-необходим Институт Национальной Памяти, который сумеет пробудить в нации интерес к своей истории. За нас это никто не сделает.
В деле искажения нашей истории немалая «заслуга» принадлежит двум представителям фамилии Виноградовых – Борису Степановичу и его приемному сыну – Виталию Борисовичу. Как бы то ни было, даже сегодня вспоминают выступления Виталия Борисовича в 1974 году в Доме политпросвещения Обкома КПСС ЧИАССР. Он продемонстрировал слушателям картину, где изображены совершающие намаз наши старики, на которых были направлены штыки русских солдат. «Генерал» от истории говорит своим слушателям: «Чеченцы готовятся к нападению».
Лишь один возмутился ложью Виноградова В.Б., но его быстро «вынесли» плечистые парни в гражданской одежде, неизменно сидящие в те годы на подобных мероприятиях.
Борис Степанович, считаем, сделал одно доброе дело в своей жизни. В своих статьях (см. «Русские писатели в Чечено-Ингушетии», Грозный, 1958г. и «Русские писатели в нашем крае», Грозный, 1958г.) он точно определил место строительства крепости Грозной (там, где до войны находился парк Чехова). Грозный разрастался, потихоньку поглотив земли разрушенных до основания сёл и хуторов (по разным сведениям – от 24-х до 42-х). Крепость была построена Ермоловым в форме печально известной шестиконечной звезды.
Бесчисленны знаки времени на нашей древней земле. Но нужно много, упорно и настойчиво работать над их разгадкой, чтобы они по-настоящему стали достоянием нашего народа, нашей – теряющейся в веках – богатой истории. Нам крайне необходим Институт Национальной памяти на государственном уровне.
«Совершилось чудо героизма и самоотверженности: маленький народ нанес поражение армии великой 150-миллинной страны, выигравшей вторую мировую войну и вооруженной всеми видами современной сокрушительной военной техники, в то время как у чеченцев были только автоматы и гранатометы.
И пора найти в себе силу признать, что чеченцы победили, потому что оказались мужественнее, благороднее, умнее и сражались за правое дело – за свою свободу и независимость.
Признание это, прежде всего, необходимо для нравственного очищения нашего общества.
До сих пор я писал главным образом о правовых аспектах чеченской войны, не касаясь вопроса, что представляют собой чеченцы как народ, какими они видятся со стороны непредвзятому взгляду. Сейчас пришла пора подумать об этом и о том, что сделали чеченцы для России и россиян.
400 лет, как утверждают чеченцы, боролись они с Россией за свою свободу, на которую покушался уже Иван Грозный. И сейчас они, наконец, празднуют победу, закрепленную выборами 27 января. Хотя и понимают, что это еще отнюдь не конец борьбе. Конец будет, очевидно, когда Россия признает независимость Чечни и под суд будут отданы виновники этой войны. То есть, когда в России установится, наконец, демократия и главенство Закона. Но скоро ли это будет, не знаете?
Большинство людей на Западе смотрело на борьбу чеченцев с растущим день ото дня изумлением: не сегодня, так завтра русские должны раздавить этих безумцев. Но шло время, а безумцы не сдавались. Президент России торжественно объявил, что победа одержана и война закончена, и вскоре грянуло 6-ое августа, чеченцы взяли Грозный, Гудермес и Аргун, крупнейшие города республики. Заполнилось высказывание в одной из немецких газет: «Перед вторжением в Чечню русский министр обороны похвалялся, что в один день возьмет Грозный. Сейчас чеченцы показали ему, как это можно сделать!»
Но мир все еще ждал, что сейчас вот русские разозлятся и выкинут чеченцев из Грозного. Однако шли дни, и все атаки русских танковых колонн захлебывались и отбивались. Мир не мог поверить своим глазам. Конечно, Россия переживает тяжелый кризис, солдаты деморализованы, командиры, видимо, не блещут умом, и – все равно непостижимо! Ведь слишком велика разница в весе. Слон и Моська! Но Моська, которая заставила отступить слона, это уже что-то другое, это уже ближе к схватке Давида с Голиафом!
Можно ли в реальной истории найти нечто сопоставимое? Нельзя! Даже с Израилем нельзя сравнить. Нападавшие на Израиль арабские страны тоже многократно превосходили его по численности населения. Но как был вооружен Израиль! И население нападавших стран, недавно вышедших из-под колониального гнета, было малообразованным, и солдаты плохо справлялись со сложным современным оружием.
Официозная пропаганда и фашизоидные шовинисты все время внушали нам, что чеченские отряды состоят из бандитов, уголовников и наемников. Но этим они лишь демонстрировали свои низкие умственные способности. Наемники и особенно уголовники не способны на долгую и почти безнадежную борьбу, да еще в нечеловечески тяжелых условиях. Уголовник может быть храбрым человеком (хотя редко!), но он всегда асоциален, лишен патриотизма. Он не станет подставлять себя под пули за какие-то абстрактные для него понятия и цели, он не для того живет и «работает», ему подавай легкую и шикарную жизнь. Уголовники могут найти себе место разве что в армии захватчиков – в качестве мародеров и насильников над мирным населением.
Все годы войны (я не оговорился, для чеченцев военное время растянуто было многократно, как, к примеру, в целую эпоху растянулось для советских людей время войны с Германией!), все эти годы приходили из Чечни свидетельства и факты о необычайно благородном и гуманном обращении чеченцев с русскими пленными. Говорили об этом и сами освобожденные пленные, и матери, разыскивающие в Чечне своих сыновей.
Первое время думалось: ну, это, наверное, одиночные случаи, ведь чеченцы должны ненавидеть русских. Но шла война, и свидетельства о благородстве чеченцев продолжали множиться. Об их зверствах и жестокости рассказывала лишь официозная пропаганда устами людей, типа Невзорова. И гуманность чеченцев была тем более удивительна при том, что с другой стороны, российской, густым потоком шли свидетельства и факты о «зачистках» селений в стиле зондеркоманд «СС», о фильтрационных пунктах в стиле нацистских кацетов, не говоря уж о ковровых бомбардировках чеченских городов и сел!
Люди, замороченные лживой пропагандой, потерявшие способность самостоятельно мыслить, обязательно возразят: «Благородство, гуманность? А Буденновск, а Кизляр!» Но эти люди должны понять: после убийства десятков тысяч чеченцев, разрушения их городов и сел, в том числе и больниц, два упомянутых случая – это поразительно мало! Вспомним, какой террор проводил нобелевский лауреат премии мира Ясир Арафат или сейчас проводит Хезболлах из Ливана. Причем, рейд Шамиля Басаева был предпринят ради прекращения войны, и не его вина, что мирные переговоры были сорваны российской стороной.
Между прочим, ненависть российских властей к Басаеву и Радуеву объясняется, очевидно, тем, что их победы переломили ход войны и надломили дух российских войск, продемонстрировав их беспомощность перед героизмом и воинским мастерством чеченцев.
Необходимо осознать, что благородство и гуманность чеченцев неразрывно связаны с их героизмом, который несовместим с жестокостью и мстительностью. Чтобы вести себя мужественно, надо иметь чистую совесть и уважение к себе, не говоря уже о вышеназванных целях. Чтобы быть лучше понятым, приведу хотя бы один пример того, что я называю благородством и гуманностью чеченцев. Корреспонденты «Радио Свобода» в Чечне, — они рассказывали об этом в одном из репортажей, — установили во дворе чеченского дома, занятого боевиками, спутниковый телефон.
Боевики впервые видели такой телефон и стали интересоваться, как он работает. Так вот, узнав, что по нему можно связаться с любым телефоном в России, они попросили корреспондентов дать возможность находившемуся в доме русскому пленному позвонить своей матери, чтобы сообщить, что он жив. Это были рядовые боевики, просьба их была спонтанна, и за ней не было никакой политики. Только поразительная человечность.
Конечно, среди чеченцев хватает и мерзавцев. Волны морального опустошения накатывались на Чечню с Севера все советские и, особенно, постсоветские годы, да еще выселение в Среднюю Азию, когда людям приходилось вести ожесточенную борьбу за выживание, но, несмотря на это, сохранилось, очевидно, в чеченском народе здоровое ядро, что тоже представляется в каком-то роде чудом.
А теперь вот состоялись выборы, и вновь чеченцы изумили сторонних наблюдателей. «Подобных выборов, – говорят они в один голос, – мы еще нигде и никогда не видели!» Такая атмосфера праздника и свободы царила на выборах, такая необычная активность проявлялась людьми. Вспомним, какие массы людей собирали предвыборные митинги, какие очереди стояли с раннего утра и до позднего вечера у избирательных участков. И это после страшной войны, в тяжелейших бытовых условиях! Замечателен и трезвый выбор наиболее достойного лидера, победившего с огромным преимуществом в первом же туре.
От выборов вернемся к концу войны, к Хасавюрту. Мы все следили за Лебедем (патриоты России с восхищением, шовинисты-державники с возмущением!), но почти не обратили внимания на еще одно чудо, сотворенное чеченцами. Какие условия мира они отстояли для себя, какие составили емкие, продуманные тексты соглашений, и ни одного лишнего (для себя) слова! И это в напряженнейшей обстановке, и при том, что среди чеченцев не было ни одного профессионального дипломата или юриста-международника. Тексты этих соглашений, немногословные и железные, (как и речь чеченцев!) я уверен, войдут в учебники дипломатии.
Охватим взглядом историю последних двух веков. Кто из народов Кавказа, да и всей царской империи, столь долго и упорно сопротивлялся русскому нашествию, как чеченцы? Кто вызывал к себе такое внимание и уважение великих русских писателей Толстого, Лермонтова, хорошо знавших Кавказ? Вновь чеченцы! Характерно, что поначалу их отношение к чеченцам было недружественным, однако по мере узнавания сменялось на глубокое уважение.
И уже в хрущевские времена Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» писал, что из всех многочисленных народов, сосланных Сталиным в Среднюю Азию, чеченцы выделялись чувством собственного достоинства, мужеством и взаимопомощью. «Чеченцы единственные, – писал Солженицын, – не кланялись властям, не боялись их. Власти боялись чеченцев, даже сотрудники КГБ!» (Цитирую по памяти).
Но оставим моральные аспекты. Официозная пропаганда, начиная с противостояния Ельцина и Хасбулатова, стала живописать засилье чеченской мафии, ее богатство и влияние. Тут было, конечно, большое преувеличение (в чеченцы записывали часто всех кавказцев), но все же надо признать, что их успех в российском бизнесе (В мафиозном? А какой у нас сегодня не мафиозный?) непропорционально велик по отношению к численности чеченцев, 2/3 из которых, к тому же, составляют крестьяне. Не говорит ли это о повышенной доле одаренных людей среди чеченцев?
Александр Минкин писал в «Новой газете» (25.08.96.) после поездки с Лебедем в Хасавюрт: «Первое, что бросается в глаза: у нас – бардак, у чеченцев порядок. У нас показуха, у них – ни одного лишнего движения. У федералов график сдвигается на часы, у чеченцев нигде не пришлось ждать ни минуты… Боевики энергичны, уверены, все абсолютно трезвые. Ужасная деталь: наши – от солдата до премьер-министра – с абсолютным трудом объясняются по-русски, редко могут закончить начатую фразу, переходят на жестикуляцию и бесконечное «э-э»; чеченцы же – на чужом, русском языке – объясняются четко, мысли формируют без труда».
Выдвину гипотезу. Я уже у кого-то читал, что Чечня представляет собой сгусток энергии, и очень важно, на что она будет направлена. Заметили, подошли вплотную: «Сгусток энергии». Но это, вероятно, недостаточно. Видимо, мы имеем дело со сгустком, флуктуацией генофонда. Предмет, достойный серьезного научного изучения! Флуктуация (сгущение), напомню, процесс стихийный, малой вероятности, антиэнтропийный. Флуктуация материи обеспечила нам чудо жизни. И флуктуацию генофонда надо беречь, даже если она случилась в чужом народе! В конечном итоге, от этого всем будет лучше. Пока существуют такие народы, как чеченский, у человечества есть надежда. И поэтому особым преступлением представляется истребление чеченцев, уже трижды предпринимавшееся Россией. При завоевании, при сталинской высылке, и сейчас.
И еще гипотеза. Не объясняется ли маниакальная ненависть к чеченцам российского истеблишмента подсознательной завистью людей, обделенных генами (мужества, нравственности, интеллекта)? Ведь российская номенклатура и выделенное ею общество «бизнесменов», экстрагируют (вбирают) в себя в антидемократических условиях самых серых, обедненных генами людей.
Сейчас, кстати, это сообщество надеется, что чеченцы не смогут без их помощи выбраться из разрухи (учиненной российским нашествием!) Но я уверен – это напрасные надежды! Выберутся, и быстро!
В заключении, последний вопрос: что сделали чеченцы для России своим сопротивлением? Очевидно, сделали много полезного. Героически борясь за свою свободу и побеждая, они расшатывают, ослабляют антинародный строй, сложившийся в России, открывают народу глаза на его суть и на возглавляющую страну «элиту». И чеченские лидеры, это, между прочим, осознают.
Так, Зелимхан Яндарбиев, цитируя Джохара Дудаева, говорил: «Освобождая Чечню, мы освобождаем и Россию! Он (Дудаев) с убежденностью и искренностью говорил, что российский народ страдает больше всего от режима, который господствует в России, и пытается сейчас задавить чеченцев» («Независимая газета» 20.12.96).
На вопрос: «Не могли бы Вы более точно определить, какими силами порабощена Россия?» Яндарбиев ответил: «Силами, которые во главу всего поставили материальные интересы. Наживу и страсть к наживе. Любыми средствами и методами, несмотря на любые жертвы… Эти силы сегодня сконцентрировались во властных структурах Российского государства».
Вадим Белоцерковский, г. Мюнхен, 1997г.
…
Как сказал выше Белоцерковский, чеченский народ показал российскому министру как за сутки громить врага и освобождать города…
Однако, то, что международное сообщество допустило — через 3 года — вторую российскую агрессию против Ичкерии является преступлением против Совести и Чести.
Да, наша страна оккупирована сегодня и Путин там правит бал на крови и костях чеченских патриотов…
Но, пока жив хоть один чеченец на этой земле, он будет нести в своем сердце презрение ко всем странам — членам ООН…
Не потому ли вы все спешите избавиться от нас, записав нас в террористы, что бежите от собственной совести, господа трусы?
Мурад Аджи о взятии Казани:
— Если Рюриковичи были тюрками, то почему Иван Грозный уничтожил Казанское ханство?
— А он его уничтожал? В вашем вопросе звучит эхо российской истории, придуманного лишь для того, чтобы придать устрашающую силу Москве и её правителям. Я, прежде чем приступить к написанию главы о крушении Казани, размышлял над событиями и, естественно, обратил внимание на любопытный, как мне показалось, факт, у Москвы в период её походов на Казань не было войска. Вообще. Её стрельцы появились в 1572 году, а в Казань московский князь отправился в 1545 году 15 лет от роду. Не мог не возникнуть вопрос, кто же воевал под именем Москвы? Уточнил биографию Ивана Грозного, оказалось, в казанский поход русский «злодей» пошёл, не имея военного опыта по причине малолетства. Его лицо окружала не борода, а юношеский пушок. Это обстоятельство заставило меня внимательно читать литературу о взятии Казани, перепроверять известные факты, сомневаться в них.
Не поверил глазам, прочитав, что «русское» войско на Казань вёл казанский хан Шах-Али, жаждавший отомстить предававшим его мурзам и бекам, переметнувшимся к ставленнику крымского хана, мусульманину Сафа-Гирею. А если говорить короче и простым языком, та война была не из-за религии, не из-за власти, как написано в учебниках истории, а из-за женщины, её звали Сююмбике, она досталась победителю – хану Шах-Али. Причём здесь мальчишка, московский князь по имени Иван? Штурмовали Казань крымские татары, они составляли «русское» войско, донские татары делали подкоп под городскую стену, они же взорвали её. Ворвавшись в стенные проломы, нападавшие очень быстро закончили дело. Русских солдат среди них не было, потому что их не было в природе. Как и положено, победителя кто-то приветствовал, другие ненавидели. Но победителем, разумеется, называли не Ивана Грозного. Имя «Грозный» ему придумали позже, когда придумывали ужасы казанского похода.
Ну, и самое удивительное. Казанские татары не знали ислама, они тогда ещё верили в Тенгри. Исламские проповедники лишь собирались сюда, через Крым лежал их путь. Массовое обращение населения к исламу началось в 1570-х годах, после церковного раскола в России. Об этом я рассказал в своей новой книге, чего мне не могут простить казанские татары, у них пока взгляд на историю совершенно другой. То, что начертил Яков Брюс, главный идеолог России при Петре I, казанские учёные мужи не желают снимать повязок со своих глаз. Надеются прожить слепыми, так удобнее. Ещё раз подчеркну, как всякая тюркская орда, Казанское ханство всегда имело икону Умай. Когда Умай пришлась здесь не ко двору, её передали христианам, которые назвали икону Казанской иконой Божией матери. Здесь своя история, окружённая мифами, но достаточно хорошо известная историкам. Икона – это небесный символ тюрков Казанского ханства, она и свидетельствует о вере, которую пытаются отрицать люди, облачённые в профессорские мантии.
***
— Что же Иван Грозный или Пётр I придуманные личности? Тогда почему именно Пётр прорубил окно в Европу, провёл гигантские по масштабам реформы русского общества?
— Извините, но я никогда не утверждал, что Иван Грозный или Пётр I, или кто-то иной из московских правителей были придуманными личностями. Придуманы дела, якобы сделанные ими. А это совершенно другое. Взять, к примеру, Дмитрия Донского, героя Куликовской битвы, это же мыльный пузырь, он и меча в руках не держал. В 1380 году южная граница Московского княжества, как известно, проходила по Москве-реке, на том берегу лежала страна Татария, о ней сообщают географические карты той поры, свидетельства очевидцев, топонимы. До Кавказа и Крыма тянулась она. Страна эта появилась в IV веке как Дешт-и Кипчак. При Бату её звали Золотой Ордой, европейцы же именовали Татарией, а народ – татарами. Были донские, рязанские, белгородские, курские и другие татары. Их города – Кипензай, Тулу, Бурунинеж, Курсык, Биринчи, Симбир, Сарытау.
Удивляться здесь нечему, старинные кладбища в Орле, Рязани или Туле до сих пор известны как татарские. Других тогда здесь просто не было. О том времени сохранилось столько легенд. Одна из них, о Куликовом поле, её сочинили в XVII веке, когда Пётр I призвал западных учёных писать российскую историю, и те написали, не удосужившись связать концы с концами. У русских не было армии, о каком сражении речь? О каком поле Куликовом? По условиям договора с Ордой, их молодёжь служила в войске хана. Вот почему нет материальных следов Куликовской битвы, на что обратили внимание серьёзные исследователи. О том, что Куликовская битва вымысел от начала до конца, сообщал Н.М. Карамзин, в примечании 81 к главе I тома V своей «Истории». Анализируя её «источники», этот осторожный в оценках историк, не выдержав, воскликнул: «Какая нелепость!» Ведь идею «Куликовской битвы» русским подал немец Кранц, вернее написанная им в XV веке книга «Вандалия».
***
Там упомянута битва 1380 года русских с ордынцами на реке Синяя Вода. Победили русские… Но немец, как принято в то время, русскими называл норманнов, то есть шведов, когда-то осевших в Литовском княжестве. Ориентировался он и в географии, указав, что река Синяя Вода – приток Южного Буга. Иначе говоря, в книге речь шла о битве на территории нынешней Украины, то была порубежная стычка из-за скота. Однако Пётр I желал героической истории России.
И он получил её.
Татарстан. Декабрь 2004. http://www.adji.ru/interview_2_1.html
Какое-то время своей жизни я жил и работал в Адыгее. И должен признаться, то и дело, то тут и там я слышал такие фразы, высказанные обвинительным тоном “вы кабардинцы не воевали!”, “вы христианство приняли”, “из-за вас Моздок построили”, “вы русских на Кавказ позвали” и т.п. в таком же русле. А одна женщина мне в лицо сказала “вы разве адыги”. Меня, как человека, который интересуется историей и знает, какие людские и территориальные потери понесла Кабарда в русско-черкесской войне, это просто вымораживало. Возникает вопрос, а откуда все это идет? … Около полугода назад, я посмотрел документальный фильм, снятый журналистом The New York Times, который называется Operation InfeKtion: How Russia Perfected the Art of War | NYT Opinion
В фильме рассказывается, что только 15% своего времени советские шпионы на западе занимались разведываетльной деятельностью, остальные 85% посвящались так называемым “активным мероприятиям”. Что такое “активные мероприятия”? В июле 1983 года в одной из газет Дели, в Индии, была опубликована статья, которая утверждала, что вирус СПИД был разработан американскими учеными в лабораторных условиях. Эта новость разлетелась по всему миру. Должен признаться, что даже я сам в детстве верил, что СПИД это изобретение американских ученых и неоднократно слышл эту версию в самых разных местах. Так вот эта новость (и тысячи, а может быть миллионы ей подобных) и есть эти самые “активные мероприятия”. То есть выражаясь современным языком fake news это и есть “активные мероприятия”.
Направлены они были на то, чтобы подпортить имидж государству противнику, подрвать международный авторитет, внести раскол в само общество изнутри, заставить население усмониться в праведности выбранного курса. Затем, в 1987 году, американский журналист транслирует в своей передаче на всю Америку, что СПИД был создан в американской военной лаборатории. Таких, как этот журналист советские шпионы на западе называли “полезный идиот”. И таких примеров “активных мероприятий” тысячи и тысячи. Например такой. На сайте BALTNEWS была опубликована статья, в которой утверждалось, что Гитлер самая популряная историческая фигура в Прибалтийских странах, а его книга Майн Кампф, самая читаемая в Прибалтике. Эту новость проверили на подлинность британские журналисты. Оказалось, что в главной библиотеке Риги книгу Майн Кампф брали всего 142 раза, тогда как Гарри Поттер брали 24 тысячи раз. Это и есть “активные мероприятия”.
И мое глубокое убеждение, что черкесы это жертва не только этнической чистки, геноцида, но и жертва внутриэтнического раскола в результате искусственно созданных, выдуманных мифов, исторических фальсификаций. И надо признать, что у черкесов это зашло очень далеко. Судить об этом можно по обилию “полезных идиотов”, которых обилие и которые продолжают транслировать эти мифы, тем самым занимаясь вредительством по отношению к своему народу, его сплоченности и будущему своих детей, которые останутся без национальной культуры и этнической системы ценностей. Находятся даже среди черкесской интеллигенции такие “полезные идиоты”, которые утверждают, что “Черкесии не было”. Можно привести массу других примеров, но мне противно это писать. Мое глубокое убеждение, что единственное противоядие против fake news, против “активных мероприятий” это, во первых, просвещение, грамотность, постоянное самообразование, во вторых, бойкотирование российских центральных телеканалов и всех СМИ.
Черкесы – это один народ! Те, кого в россии сегодня называют “адыгейцы” и “кабардинцы”, на вопрос “Уадыгэ” (ты черкес?), отвечают “Сыадыгэщ” ( я черкес). И у наших предков, никаких проблем с этим не было. Так почему они возникли сегодня? Почему сегодня нашлись бжедуги и шапсуги, которые кабардинцев не считают адыгами, а среди кабардинцев нашлись такие, которые не считают бжедугов своими?!
Черкес, не стань “полезным идиотом” в грязных руках машины, которая хочет оставить тебя без культуры, ценностей и жизненных ориентиров. Помните, Черкесы это один, единый народ!
Где-то в тайге жил да был один очень образованный человек, который зарекся читать…
Он происходил из рода потомственных оленеводов — главного ремесла его народа до прихода в его край чужаков-исполинов.
Из народных сказаний человек знал, что это случилось в пору жизни его десятого предка и что раньше его народ жил в раю, изобилующем тучными оленьими стадами, плодовитыми женами, богатой охотой…
Предание гласило, что в конце тех благодатных времен на южных окраинах тайги появились странные пришельцы с рыжими бородами. Эти люди давали всякие диковинные вещи в обмен на шкурки соболей и не несли зла — поэтому шаманы его народа не велели их трогать.
Но прошло несколько зим и эти чужаки показали себя с другой стороны: они привели несметные армии свирепых исполинов, закованных в железо и изрыгающих огонь.
Шаманы забили в боевые бубны, призывая всех оленеводов-охотников встать на защиту их земли, но было слишком поздно: огнедыщащие пришельцы легко разбили местные армии. Затем, они стали входить в безащитные чумы убитых ими воинов и вырезать их семьи, оставляя в живых только немногих в качестве челяди, что должна была отныне прислуживать своим новым хозяевам…
Ко времени жизни деда Человека, хозяева велели Народу забыть их родной язык и религию, навязав, в обмен, свои. Хозяева приказали изгнать шаманов и отдать своих детей в школы пришельцев, чтобы те росли такими же сильными-умными как и сами пришельцы.
Однако, когда это случилось хозяева, всё равно, не изменили к Народу своего презрительного отношения.
Более того, окончившие школы пришельцев сыновья Народа оказались в худшем положении, чем их неграмотные отцы: они лишились последней благодати, благодаря которой народ еще кое-как дышал — благодати Молитвы…
Короче, к тому времени когда Человек родился, последние остатки его Народа прозябали в нищете и беспамятстве, укорачивая свое потерявшее всякий смысл существование с помощью огненной воды и дыма…
Человек был одним из окончивших школу.
Наделенный небесами впечатлительным сердцем и цепкой памятью, мальчик читал днем и ночью, пока не стал лучшим учеником.
Ему было позволено поехать в главный Город Хозяев, чтобы выучиться на Учителя в одной из лучших их школ.
НЕ ТА: ЭКЗАМЕН ДУХА
Вскоре после прибытия в Город, юноша влюбился в девушку из числа Хозяев…
Последующие четыре года он сгорал в огне своей любви, совершая подвиг за подвигом, ради одной цели — обратить на себя внимание своей избранницы. Человек не вылезал из библиотеки: мало того, что он сдавал все зачеты с высшим баллом, он преуспел в языке хозяев настолько, что стал писать стихи на нем.
Скромность и скрытность заставили юношу публиковаться под псевдонимом, так что ни один из многочисленных обожателей поэта Александра Самоедова на стихи которого исполняют модные песни, не мог и подумать, что речь — об этом щуплом, почти миниатюрном, парнишке-нелюдиме из Сибири, которого все однокурсники звали за спиной не иначе как «чукчик».
Этот странный тип был настоящим заучкой и в этом качестве представлял ценность в глазах деканата, ибо побеждая на многочисленных конкурсах, часто приносил девиденды Университету.
Всё изменилось, когда он признался Девушке в любви…
В начале она, уже привыкшая в делах учебы полагаться на безотказного в своей готовности услужить чукчика, бывала недовольна, ловя на себе пристальный взгляд этих черных как смоль зрачков выглядыващих из узких щелей глаз на его монгольском лице.
Однако, со временем она поняла, что он никогда не пойдет дальше. Поэтому, она расслабилась и дальше общалась с ним уже фривольно, как с какой-нибудь подругой, неизменно посвящая его в детали каждого из её многочисленных любовных романов и разрывов…
Однажды, в самом конце пятого курса, он пригласил ее на ночное рендеву. Она отмахнулась — не хватало еще, чтобы кто-то из знакомых увидел её в романтической компании чукчика!
Он продолжил свой коучинг с ней, но через несколько дней снова пригасил её на прогулку, и, пока он нервно объяснял что и зачем, она внимательно на него смотрела и, вдруг, поняла, что чукчик влюблен в неё без памяти и что — от страсти к ней — он находится на грани срыва.
Итак, финальные экзаманы на носу, и разрыв с чукчиком ей ни к чему. Но и завязывать с ним отношения — и появляться в его общаге — вне вопроса…
Рациональный ум подсказал ей выход и она предложила ему снять квартиру в каком-нибудь отдаленном районе…
Она хорошо знала силу страсти и поэтому не удивилась, когда чукчик пригласил её в свою собственную квартиру уже через три дня — и черт его знает где он взял столько денег!
В условленный час она приехала по указанному адресу, притом, запретив ему выходить её встречать. Он суетился, запинался, виновато заглядывал в глаза… пытался угодить, протягивая всякие угощения с накрытого стола…
Перед выездом она выпила два бокала конъяка, чтобы предстоящая близость не была чересчур противной…
Юноша пребывал в полной растерянности: её понимающий снисходительный взгляд проникал в него словно лазер, резрезая внутренности.
Внезапно он заговорил стихами… он декларировал ей замечательную лирику Александра Самоедова, которого обожали все её подруги.
Чтобы как-то развеять неловкость, она спросила его, знаком ли он с автором (а его не знал никто!), и оцепенела от удивления когда он ответил: «это — я и все мои стихи посвящены тебе!»
Он продолжал читать Самоедова — строфа за строфой, стих за стихом — стоя на коленях, склонив голову чтобы скрыть текущие по щекам слезы и исполненнные нежной страсти слова расстрогали ей сердце. Он подошла и тихонько стала гладить его по голове, приговаривая: «бедненький мой»!
Вдруг чукчик осекся, затем спросил: «ты меня жалеешь?».
Ну, конечно — нет! Я тебя очень даже понимаю и принимаю твою любовь. Потому и приехала на всю ночь…
Но, я не хочу ночь, я хочу всю жизнь: будь моей женой и я сделаю ради тебя всё!
Ты — сумасшедший, ведь у меня есть парень! Да и вообще — зачем загадывать? Хочешь моей любви? Вот я — перед тобой!
И тут он её ударил и сказал: «уходи!»…
Вне себя от того, что произошло, она выскочила пулей, грязно ругаясь и грозя ему всеми карами небес и земли…
Он оставался несколько минут без движения, уставившись на оставленные ею впопыхах солнечные очки — и — вдруг взорвался смехом.
Он смеялся долго, оглашая безумными раскатами хохота весь подъезд…
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Он вышел в путь в тот же вечер, ибо денег на билет хватало.
По возвращении в родную деревню он пошел прямо на кладбище, где радышком лежали его давно умершие родители…
Хоть он и приехал без диплома, ему предложили место учителя в местной деревенской школе…
Он прожил холостяком 20 лет — преподавая детям историю.
В 40 лет он женился на бывшей коллеге учительнице и ушел из школы. Это была женщина из его Народа — такая же щуплая и некрасивая, как и он сам. Она отличалась от него только тем, что была не только одинока, но и смертельно больна…
Благодаря его уходу её земная жизнь протянулась на целых 10 лет дольше, чем предсказывали врачи…
Ухаживая за женой-инвалидом, Человек приобщался к традионным методам лечения — настойкам из трав, окуриваниям, заклинаниям…
Это стало началом его Пути.
Похоронив жену, Человек стал строить на её могиле часовню.
Вопреки всем препятствиям со стороны властей и критике односельчан, Человек воздвиг на месте родительской хибары, великолепный храм, который сочетал Дацан, Церковь и Мечеть — архитектурное творение, равного которому нет во всем мире… в память о последней родной душе, что еще связывала его по рукам.
А потом Человек пропал…
Поисковые мероприятия ничего не дали и про него постепенно забыли: в конце-концов он был чудаком, а в конце вообще тронулся умом — как похоронил жену.
Никто не сомневался, что он погиб в тайге и его кости давно обглодали дикие звери.
А Человек просто продолжал Путь.
ОБРЕТЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
Еще много лет назад, выискивая нужные травы для создания элексира для больной, он забрел так далеко, что безнадежно заблудился.
Он чуть не погиб тогда. Его, истощенного многими днями блуждания, подобрал один странный старик. Это был — знахарь, последний из настоящих шаманов, изгнанных когда-то его Народом.
Он был настолько стар, что не знал сам свой возраст, зато он был бездонной кладезью культуры его Народа.
Вот к тому шаману и пошел Человек теперь…
За три года, что человек провел в глуши рядом с шаманом до самой смерти старика, Человек успел выучить язык своего народа, получить посвящение в шаманы и собственное священное имя — «Айал» — древнее имя божества его Народа.
Еще одну зиму шаман Айал общался с духами предков, испрашивая у них Руководство…
Он получил искомый ответ ранней весной, перед рассветом, когда он полудремал, утомленный очередным ритуальным Танцем Входа в Мир Духов.
Предки велели Айалу — последнему из истинных шаманов — идти пешком в сердце врагов его народа.
НАВСТРЕЧУ СЧАСТЬЮ
Он должен объявить войну самому главному демону в мире — это и есть предназначение его на земле и все события его жизни подводили его только к этому!
Айал совершил необходимый обряд шамана, выходящего на тропу войны, вооружился своим священным ножом, взял питающие дух травы, бубен своего Учителя и вышел в Путь.
Через неделю он пришел в деревню, где раздобыл тележку, в которую загрузил необходимый минимум для дороги: палатку, две пары обуви из оленьей шкуры, запас продовольствия, часы, бубен…
По его расчетам он должен прибыть на место через два с половиной года…
Айал вышел на дорогу, ведущую в сторону Главного Города Чужаков, туда где засело Зло, убившее, когда-то, его народ, и теперь угрожающее уничтожением всему человечеству.
Он шагал легко, улыбаясь своему новому состоянию — состоянию Законченности и Обретения.
Он шел, приветствуя каждуя пролетающую птицу, каждое деревце по сторонам, каждое облачко над головой — это было его воинство, это были солдаты его армии в его священном походе против Верховного Демона…
Еще много лет назад, выискивая нужные травы для создания элексира для больной, он забрел так далеко, что безнадежно заблудился.