МОСКВА — Траурная церемония, посвященная 11-й годовщине трагедии в городе Беслане (республика Северная Осетия), собрала 1 сентября более тысячи жителей и гостей республики, передают российские СМИ.

В школе № 1, на территории которой был совершен самый кровопролитный в истории России теракт, с удара колокола началась трехдневная Вахта памяти. Она завершится 3 сентября на мемориальном кладбище, известном как Город ангелов, где нашли свое последнее пристанище жертвы трагедии.

В результате нападения чеченских боевиков на школу в 2004 году погибло свыше 340 заложников, в том числе 186 детей.

О трагедии, ее выученных и невыученных уроках, Русская служба «Голоса Америки» решила поговорить с сопредседателем комитета «Голос Беслана» Эллой Кесаевой.

Виктор Васильев: Что вас сегодня волнует в первую очередь?

Элла Кесаева: Больше всего нас волнует решение Европейского суда по правам человека, куда мы обратились с жалобой на действия российских властей (во время трагедии в Беслане). Мы связываем с этим большие надежды на справедливое расследование всех обстоятельств преступления, и верим, что решение ЕСПЧ поможет установить правду. А правда заключается в том, что это позор для российского государства. Потому что в Беслане применили силу против заложников и расстреляли их вместе с террористами.

Мы считаем, что эту позорную страницу истории российского государства нельзя забывать, потому что все в этой жизни повторяется. Люди, которые убивали мирное население, все еще служат, становятся генералами. Отдававшие приказы чиновники также остались безнаказанными. У руля остается и руководство страны…

В.В.: Чего вы хотите добиться с помощью Страсбургского суда?

Э.К.: Признания, что было нарушено право людей на жизнь. Силовые структуры должны были предотвратить преступление, они были информированы о предстоящем теракте. Но оперативный штаб фактически не вел действий по спасению заложников, а применил огнеметы и танки. Мы требуем признать, что причиной гибели большинства заложников послужило применение смертоносного оружия (особенно огнеметов), которое не оставило им шансов на выживание… Признать, что не было проведено объективное расследование и, соответственно, не было эффективного правосудия. И, в конце концов, мы хотим обязать государство провести расследование и наказать виновных. До 14 октября стороны должны предоставить в ЕСПЧ окончательное мнение, в том числе документ о моральной и материальной компенсации.

В.В.: Те, кто пострадал в результате трагедии, получают необходимую помощь?

Э.К.: Некоторые получают такую помощь. Но, подчеркну, только некоторые – те, кто смог достучаться до власти, каким-то образом прорвался через стену равнодушия к правительству, чиновникам и добился реабилитации. Большинство – нет. Не был принят федеральный закон, за который мы столько лет боролись. При президентстве Медведева еще сохранялась надежда, что этот закон удастся провести. Но при президенте Путине, при котором и было совершено преступление в Беслане и который несет личную ответственность за гибель многих заложников, такой надежды уже нет.

В.В.: Как складываются судьбы детей, сумевших тогда вырваться из ада?

Э.К.: По-разному. Многие стали взрослыми, кто-то уже окончил вуз, кто-то еще учится. Но это все равно исковерканные судьбы. Внешне кажется, что все вполне нормально. Однако мы-то знаем, что боль остается навсегда. И это боль двойная. Те, кто сидели в спортзале, хорошо усвоили: они никому в этом государстве не нужны. Это глубоко засело в их сознании и с этим очень тяжело жить. Для меня лично стало шоком, что государство не спасает, а убивает. Если бы я не видела своими глазами, как стреляет танк, не видела дымовые столбы от огнеметов, то, наверное, не пошла бы до конца, и меня удалось бы убедить, что государство все-таки спасало, невзирая на допущенную некоторую халатность.

Но теперь меня в этом не убедить. Я сказала себе: это государство – больное. А так не должно быть. Люди, которые представляли тогда государство, преступники, и они должны понести наказание.

В.В.: Если смотреть российское телевидение, создается впечатление, что никакой трагедии 11 лет назад вовсе и не было. Ни одного репортажа о событиях тех дней…

Э.К.: Мы абсолютно не доверяем ни телевидению, ни официальной прессе. Потому что знаем, какая ложь была вокруг Беслана. И сейчас продолжают врать. В эти дни, я уверена, на телевидении мимолетно вспомнят о трагедии, и все. Уже сочинена официальная легенда, ее и будут придерживаться. Но Беслан и Северная Осетия видели, что происходило на самом деле. С этим невозможно смириться. Потому что у такого государства нет будущего. А мы хотим, чтобы оно было. Хотим, чтобы наши дети жили в мире, не боясь первого сентября ходить в школу.