Уже более года судят девятерых молодых людей, задержанных в Надтеречном районе Чечни в январе 2017-го – после декабрьской перестрелки в Грозном. Дело побывало уже у троих судей – сначала в селе Знаменском, а потом и в столице республики. Процесс необыкновенно затянут, да и как иначе: следствие пытается решить сложную задачу – доказать вину практически без фактов преступления.
Так, одно из предъявленных обвинений – в хранении оружия (ст.222). Тут неувязка вот какая: согласно материалам уголовного дела, сначала у задержанных появились пистолеты, а уже потом – спустя несколько месяцев – завод-изготовитель запустил эти пистолеты в товарооборот. Адвокаты узнали об этом, сделав официальный запрос в офис производителя изделия.
Как пояснил «Кавказ.Реалии» источник, присутствовавший на недавнем заседании, судья молча выслушал эти доводы, но ничего конкретного не ответил.
Второе обвинение – в намерении уехать в Сирию и воевать там против президента Башара Асада (ст. 208). Все девять признавались в этом, будучи на суде в Знаменском, но стали наотрез опровергать все обвинения с тех пор, как заседания перенесли в Грозный (в декабре 2017 года).
По словам самих обвиняемых, причина – в пытках. Они объясняли судье в Грозном, что каждый раз после заседаний в Знаменском их привозили обратно в сельский отдел полиции, где находится прибор для пыток током. Они боялись, что издевательства повторятся – ведь именно пытками из них выбивали признательные показания после задержания.
Редакции «Кавказ.Реалии» передали фотографию того самого аппарата. Утверждается, что снимок сделан другим задержанным, которому удалось выйти на свободу.
Между тем без признания в этом деле доказать вину довольно трудно. Фактов для зацепки – нет, кроме показаний Ислама Дзукаева – он был объявлен идеологом группы и организатором ее отправки на Ближний Восток, против него возбуждено отдельное дело.
Но в таком случае не стыкуется вот что: со слов самого же Дзукаева, последний раз он виделся с подсудимыми в сентябре 2016 года, а затем уехал с женой на заработки в Москву и больше контактов с обвиняемыми не поддерживал. Как можно организовывать поездку в Сирию для тех, с кем даже не общаешься?
«Я вначале думал, что будет хотя бы запись какой-то прослушки, какие-то доносы – но ничего!» – рассказал нам источник, близкий к суду, комментируя недостаток улик.
Путаница в деле связана также с датой задержания в Надтеречном. Как утверждают родственники обвиняемых, их увезли 26 января 2017 года. Между тем в материалах дела указана дата 13 февраля. Родные полагают, что к этому времени замученные пытками молодые люди сдались и признали вменяемые им преступления, именно поэтому стоит поздняя дата. Однако на одном из первых судебных заседаний один из свидетелей гособвинения (полицейский, проводивший задержания) заявлял, что людей в Надтеречном задержали 8 февраля. Другой полицейский, правда, упомянул-таки 13-е число.
О пытках и надуманных доказательствах родственники не раз пытались рассказать властям. Пробовали достучаться до руководителей различных ведомств, даже до главы республики с просьбой остановить беспредел. Однако эти усилия разбивались уже на стадии помощников этих руководителей.
«Никто вам не поможет, потому что они [задержанные молодые люди] шайтаны», – отвечали чиновники. А тем, кто не прекращал поиски справедливости, угрожали с требованием молчать и «не мешать властям».
Однако, как показал горький опыт родных задержанных в Курчалоевском районе Чечни, согласие молчать не приносит пользы тем, кто попался в руки кадыровцам. 11 сентября 2018 года суд в Шали приговорил 14 молодых людей к лишению свободы в колонии строгого режима на срок от 9,8 до 10 лет. Их тоже задержали в январе 2017-го, и вплоть до вынесения приговора о судебном процессе не было слышно – ведь родным обещали для них «символические сроки» в обмен на отказ близких предоставлять информацию журналистам и правозащитникам. Обернулось же это обещание слезным воем матерей и проклятиями в адрес кадыровского режима.
https://www.kavkazr.com