На фоне событий в украинском городе Буче, откуда весь мир узнал про сотни мирных жителей, убитых российскими солдатами, мне хочется поделиться историей про Сайпудди. Он был мирным жителем Чечни, который был расстрелян на одном из российских блокпостов во время второй Русско-Чеченской войны.
Эту историю я долго ношу в своей памяти, она у меня как флэшбек, наверное подошла пора, чтобы я её рассказал всему миру. Я хочу её посвятить мирным жителям Украины, что стали жертвами Российской агрессии, а также десяткам тысяч мирных жителей Чечни, что были убиты российскими солдатами: либо расстреляны, либо замучены до смерти в концентрационных лагерях, либо погибли под бомбёжками.
До ноября 1999 года я работал врачом, научным сотрудником в Москве, но после вторжения России на территорию тогда независимой Чеченской республики посчитал своим долгом приехать в составе миссии » Врачи без Границ» в Ингушетию, где находилось наибольшее число Чеченских беженцев ( их было примерно триста тысяч, при всём населении Чечни чуть больше одного миллиона ). В самом начале у нашей миссии не было ни офиса, ни водителей, ни складов, ни информации про число беженцев, про их медицинские нужды, про то, как функционирует местная система здравоохранения и как она справляется с таким потоком беженцев из соседней Чеченской республики.
По приезду я поселился в Назрани рядом с железнодорожным вокзалом у одной пожилой, много повидавшей, мудрой ингушки. Для проведения логистики мне нужен был водитель для поездок по Ингушетии, им и оказался герой, вернее жертва этой истории, Сайпудди.
Моя хозяйка сказала, что таксиста можно найти рядом, перед зданием железнодорожного вокзала, где я впервые и увидел Сайпудди. Он сидел в старой Вольво тёмно-зелёного цвета. Мы поприветствовали друг друга и быстро договорились о цене . За неделю мы успели объехать почти пол-Ингушетии, начали мы с Сунженского района, где предположительно находились больше всего беженцев.
Сайпудди оказался не только хорошим водителем, но также приятным, доброжелательным, порядочным, уравновешенным ( важное качество в условиях войны ) и умным человеком. Он был родом из Пригородного, небольшого села рядом с Грозным, было ему лет под сорок. Он был младшим сыном в большой Чеченской семье. Вот уже месяц, как его обеспокоенные родители и старшие братья заставили его вместе с женой и тремя детьми уехать из Чечни до окончаний боевых действий. Ему удалось снять однокомнатную квартиру в одной из многоэтажек Назрани, он считал, что ему повезло, ведь многим не удалось найти никакого жилья и поэтому жили в приспособленных помещениях, разбросанных по всей территории Ингушетии.
Он был удивительно спокойным и дружелюбным человеком, эти его черты значительно помогали мне справиться с многочисленными негативными эмоциями, что я испытывал ежедневно. Ведь, когда собирался в Ингушетию, я не предвидел, что столкнусь со страданиями людей в таких огромных масштабах. В этой маленькой республике с населением всего лишь четыреста тысяч человек нашли приют примерно столько же Чеченских беженцев. Они были повсюду: в приспособленных и неотапливаемых помещениях бывших предприятий, ферм для содержания скота, палаточных лагерях. В этих помещениях беженцы мёрзли, у них не было доступа к воде, не было достаточно продуктов питания и условий для приготовления пищи. Люди были плохо одеты. Страдания людей меня сильно расстраивали. Но спокойствие и стойкость Сайпудди мне помогали найти внутреннюю гармонию, без которой дальнейшее продолжение работы было бы невозможным.
Вовремя наших поездок мы с Сайпудди общались на разные темы. Он каждую неделю ездил наведать своих родных обратно в Чечню, чтобы проверить всё ли у них хорошо, а также делиться деньгами, что он зарабатывал в Ингушетии, работая таксистом. Родители и старшие братья просили, чтобы тот не приезжал, ведь каждая поездка сопровождалась риском для жизни, но он не мог не ездить, ведь так сильно любил своих родителей и старших братьев и был привязан к ним. Мне было удивительно, что, несмотря на своё плачевное состояние, крупномасштабную трагедию всего народа, он не поддавался пессимизму, беспокойству, панике. Если даже он испытывал такие эмоции, ему удавалось их скрывать самым тщательным образом.
В общении он держался с достоинством, был доброжелательным, соблюдал дистанцию, не лез в твою личную жизнь, не позволял себе никаких пошлостей. Теоретически Сайпудди был жертвой Российской агрессии, но благодаря зрелости, стойкости и мужества, он не вёл себя как жертва.
Мне очень понравился его характер, поэтому проникся к нему глубоким уважением. У меня возникло естественное желание поддерживать его, ведь я находился в более благоприятных условиях. На третий день на одном из рынков по пути нашего маршрута я ему взял фрукты и попросил, чтобы он угостил жену и детей. Он взял их у меня так, как взял бы от любого близкого человека: там не прозвучало никаких лишних слов и не было никаких лишних телодвижений — я воспринял это как праздник. То же самое я проделал следующие два дня.
За эти пять дней мы много узнали друг про друга и успели подружиться. В пятницу, в последний день наших поездок, мы договорились, что он заедет за мной в понедельник, после выходных дней, так как нужно было проехаться по Малгобекскому району , самому отдалённому в Ингушетии.
В понедельник Сайпудди за мной не заехал, как мы договаривались. У меня и мысли не возникло, что с таким добрым и приятным во всех отношениях человеком могло произойти что-либо плохое. Я явился на площадку такси перед зданием железнодорожного вокзала, но там его тоже не было. Его коллеги таксисты понятия не имели где он. После этого я периодически приходил на площадку, чтобы поинтересоваться про Сайпудди, но ни у кого про него не было никакой информации.
Правду я узнал через несколько недель от его знакомого. Оказывается он на следующий день поехал домой в Пригородное к своим родным. Российские солдаты, что стояли на одном из блокпостов по пути домой, дали ему проехать, но расстреляли сзади как только он стал отъезжать от блокпоста.
Ps. К сожалению я не знал, где живут его родные и семья, чтобы пойти и выразить свои соболезнования.
Я никогда не могу забыть Сайпудди, его трагическую и нелепую смерть. Мне кажется, мне было бы легче, если бы я смог найти его родных, пообщаться с ними, выразить им соболезнования.
Солдат, что расстрелял Сайпудди, и многие другие, что замешаны в убийствах десятков тысяч других мирных жителей Чечни, не понесли ответсвенности. Россияне и мировое сообщество простили им эти преступления. Уроки не вынесены. Как результат, солдаты этой страны проводят очередную » спецоперацию» на территории независимой Украины.